Быт довоенного Осташкова
Довоенный Осташков остался в памяти как уютный провинциальный городок, где по выходным дням в вечернее время в парке играл духовой оркестр, а принаряженные горожане чинно прогуливались или танцевали.
Муж моей тётки Лили, Павел Михайлович Кузнецов, очень любил своих двоих детей, да и меня не забывал. Он учил меня делать игрушки, иногда брал на рыбалку и катал по озеру на лодке.
Павел Михайлович человек весёлый и очень общительный, знал в городе почти всех. Работал шофёром, конечно, не брезговал выпивкой. Состоял в труппе артистов-любителей и выступал в пьесах в городском театре. Роста был среднего, нос имел с горбинкой (впрочем, как и у его матери и брата Лёвы). Да и у меня похожий, осташковский нос, как и у мамы. Тётка же Лиля была слегка курносой. Дядя любил всякие механические устройства – имел два велосипеда (для себя и жены), мечтал построить моторную лодку. Осуществил свою мечту уже в послевоенные годы. Тогда же каким-то образом разжился мотоциклом Иж-9. В армию призван не был по причине хронической язвы желудка.
На озере, рядом с Осташковом, есть замечательный остров Кличен, зона отдыха горожан, с песчаными пляжами и сосновым лесом. В хорошую погоду лучшего места отдыха и не найти. Горожане выезжали туда по-семейному, с детьми. Брали с собой еду, самовары и даже патефоны. Теперь патефоны вышли из моды. А тогда небольшой чемоданчик с набором круглых пластинок, которые вращались со скоростью 78 оборотов в минуту от пружины, заводившейся вручную специальной ручкой, издавал музыку. Надо сказать, что качество записей, конечно, не отвечало современным требованиям, но все с удовольствием слушали и русские народные песни, и романсы, и танцевальную музыку (вальсы, фокстроты, танго). Модными в то время были пластинки с записями румбы "Кукоррача", песен в исполнении Виноградова, Козина и, конечно, Утёсова. Одна только песенка в его исполнении "Всё хорошо, прекрасная маркиза..." чего стоила.
На свежем воздухе, среди красивейшей природы средней полосы России можно было услышать чарующие звуки играющего патефона.
На озёрном мелководье водились маленькие рыбки с шипиками возле рта. Их называли вьюнами. Эти рыбки любили почему-то забираться в песок под ступню шагающего человека, что заставляло женщин взвизгивать от щекотки, а мальчишки могли легко поймать их руками.
Конечно, в озере водилась рыба, но ввиду огромных размеров озера найти рыбное место было непросто. Мальчишки ловили с причалов пристани на удочку всякую мелочь на корм кошкам: уклейку, окуньков, густеру. Взрослые отправлялись на лодках подальше, к островам. Рыболовецкие артели ловили рыбу промысловыми сетями, добывая уже крупную рыбу – судака и леща. В путину специальными сетями с очень мелкой ячейкой ловили в огромном количестве снетка. Эту совсем маленькую рыбёшку сушили на солнце, делая заготовку на зиму для постных щей. Осташи (так называют себя сами жители этой местности), в отличие от других людей, уважали ершей и умели их готовить. Уха из ершей и судака – лакомство. А на бабушкин пирог с ершами, испечённый в русской печке, собирались все родственники. Пирог голодным не подавали из-за костлявости рыбы. Сначала обедали, а пирог шёл на десерт. Его кушали не спеша, отделив корочки от рыбы, посасывая косточки и плавники. Тесто готовилось особое – пирог не должен был быть белым.
А ведь они точно пересекались, наши родственники.
Шофер, актер, фотограф, начальник станции Осташков,..
)
