" Пыжиков все-таки настоящий историк, много работавший с архивами и документами. Вам его интерпретация каких-то событий может казаться слишком смелой и бездоказательной - ну что ж, бывает».
«…у Пыжикова полно ссылок на исторические документы и гипотезы построенные на основании архивных документов не хуже любых других»
«
…одним из основных направлений работ Пыжикова было разоблачение украинства».
«Сильный был ученый. Убили его»… (из интернета)
Александр Владимирович Пыжиков (1965 — 2019) — доктор исторических наук, профессор… и увы, российский историк, скатившийся до уровня псевдоисторика со всеми вытекающими.
Можно, конечно, порадоваться за тот образ идеального правдоруба, который сложился в умах его довольно многочисленных поклонников. И примечательно, что ему удалось собрать в свой фан-клуб довольно разношерстную публику. Здесь вы можете обнаружить не только последователей других псевдоисторических концепций, но и их противников, очарованных его академическим историческим образованием и профессорским званием. Многие, наверное, удивятся, но и среди украинских патриотов нашлись поклонники творчества профессора. По крайней мере, именно они были первыми, кто в качестве доказательства своей правоты начал скидывать мне ссылки на видео-лекции Пыжикова.
Но насколько же та страшная «правда», которую понёс профессор Пыжиков в массы, действительно соответствует той исторической картине, которую можно проследить в исторических документах? Насколько нова и оригинальна его концепция истории России? Что это вообще за «архивные документы», но основании которых он строит свои смелые исторические гипотезы? Как можно охарактеризовать методы, которыми профессор пользовался?
Ну что ж, давайте, рассмотрим его концепцию истории России на предмет научного подхода, объективности анализа и логичности сделанных выводов. Заодно обратим внимание на качество и происхождение использованных источников по затронутым темам. Ведь поклонники его творчества напирают именно на академичность работ Пыжикова, содержащих множество ссылок на используемые материалы.
В качестве предмета рассмотрения мы выберем один из его последних трудов, а именно монографию «Славянский разлом. Украинско-польское иго в России» 2017 года публикации. Наш выбор обусловлен тем, что именно эта монография Пыжикова охватывает всю историю России с самого начала и до конца, т.е. наиболее полно показывает его концепцию. Ну и во-вторых, по словам профессора…
В её основу легли не предположения, домыслы, догадки, а свидетельства, уже находящиеся в научном обороте, то есть использованные в монографиях, трудах или опубликованные в различных сборниках документов.
Вкратце, концепцию истории России Пыжикова можно описать так. Та история нашей страны, которую мы знаем со школьной скамьи, это ложь, навязанная нам «украино-польскими (иногда украино-польско-немецкими) колонизаторами» и их униатской церковью. Весь свод древнерусских летописных источников, это подделка, изготовленная с целью преднамеренной фальсификации нашей истории. На деле же, история России, это история многовековой украино-польской оккупации наших (?) земель и порабощения местных народов с целью их эксплуатации. Причем оккупация эта началась ещё во времена Киевской Руси, прямо с первых русских князей. Наш (?) народ неоднократно пытался скинуть с себя чужеземный гнёт, что выразилось в серии народных восстаний. Но увы, эти попытки были подавлены, а истинные причины мятежей скрываются и искажены «романовскими» историками. Сейчас же пришло время переосмыслить нашу веру, историю и не дать возродиться «монархическо-православным механизмам», которые нас ведут прямиком обратно в чужеземную оккупацию. Вот так, если совсем вкратце…
Итак, приступим. И начнем с того, что никакой системы ссылок на источники в этой монографии Пыжикова нет от слова совсем, как нет и перечня использованных материалов. Это сильно затрудняет проверку исходных сведений, на основании которых профессор делает свои смелые выводы. Справедливости ради отметим, что некоторые исходники упоминаются автором прямо в канве повествования. Но в основном это относится уже к периоду истории России XVII-XIX веков, т.е. более близкому к нашим дням. Начальная же история России остается почти без источников, или с источниками обозначенными автором, как «некоторые исследователи». Не смог профессор избежать и такой известной манипуляции, когда некие сведения просто объявляются «общеизвестными». По сути, перед нами вовсе не научная работа, а авторская публицистика на исторические темы, причем сомнительного качества.
Следующее, что можно смело констатировать – концепция истории России Пыжикова не антиукраинская, как можно было бы решить из названия монографии, а предельно и отчетливо антироссийская и русофобская. По сути, она просто повторяет именно польско-украинские мифы об истории России, что признается и самим автором.
«Незалежные» националисты XIX-XXI веков неизменно рассуждали и рассуждают о похищении у украинского народа его исконного названия Русь. Хотя в действительности им следовало бы адресовать претензии не народам России, а романовской элите, то есть фактически своим же собратьям, с радостью освоившимся с этой «исторической ношей».
Да-да, профессор Пыжиков, вслед за украинскими идеологами от истории, последовательно развивает мысль о том, что «Московия» не имеет ничего общего с Киевской Русью. Что для наших предков Русь была лишь захватчиком и колонизатором. И судя по всему, в качестве неназванных источников, которыми и пользовался профессор, выступают псевдоисторические труды самих украинцев, и те источники, на которые они при этом ссылались.
Некоторую оторопь вызывает то, как российский (!) историк Пыжиков определяет наших предков, их племенную принадлежность и ареал расселения. Собственно, а кого он вообще записал в наши предки? Ведь вы не найдете у Пыжикова ни слова о славянской колонизации, которая началась в период ещё предшествовавший появлению Руси. Ильменские словены, кривичи, вятичи, северяне… Где они? Самая первая колонизация по Пыжикову, это…
…западная экспансия на нашу родину. Движимые религиозными и коммерческими мотивами, киевские князья, вдохновляемые католическим Римом, выступали в роли остервенелых захватчиков, жаждущих поживиться землями обширного Волжского бассейна.
Ну так а где славяне то, которые жили в том же Волго-Окском междуречье ещё до появления здесь первых киевских князей? А их нет!
…пришельцам с Киевщины крупно повезло, поскольку северо-восток населяли миролюбивые финно-угорские племена, расположенные к православию. А вот совсем другое дело — тюркские народности, объявленные «погаными», коварными, ни на что не способными.
На самом деле юго-западным агрессорам просто удалось закрепиться только в верховьях Волги и её притоках, а основная же часть Великой реки — средняя и южная — оказалась им не по зубам.
Если вы не поняли, то славяне, это и есть те самые «юго-западные» агрессоры. Их Пыжиков вычеркивает из перечня того, что он понимает под «нашими народностями».
…вбивался клин в уникальную этнографию обширного Волжского бассейна, здесь истоки противопоставления, разделения братских народов, выросших из одного корня. Где колонизаторы сумели зацепиться и распространить влияние со всеми сопутствующими атрибутами — там «свои», а где нет — то там «чужие». Так начали кромсать наши народности, сортируя их в угоду захватническим интересам.
…Волжский бассейн с прилегающим к нему Яиком (Уралом). Названные регионы и есть подлинная колыбель России
По сути, россиянин Пыжиков, вслед за украинско-польскими мифотворцами, отвергает славянство русских, вводя какую-то шизофреническую псевдоисторическую конструкцию, в которой «наши предки», это лишь финно-угорские и тюркские народы Поволжья, а славяне, это «польско-украинские» оккупанты. По другому понять его тезисы абсолютно невозможно.
Ну и где же место в этой пыжиковско-украинской конструкции для русского человека? Он должен отказаться от своего славянства, как от навязанного «романовскими» историками и «греко-униатской» церковью, или остаться славянином, а значит признать себя украинским оккупантом? Тем более, что по мнению Пыжикова…
…в низах понятие «русский», судя по всему, приживалось с трудом, и никто похищать его уж точно не собирался.
И даже в конце XVIII века…
…низы, в отличие от элит, не идентифицировали себя русскими
Вполне очевидно, что здесь Пыжиков вновь транслирует идеи польско-украинских русофобов, ровно как и они, игнорируя при этом множество источников, прямо противоречащих данным тезисам. И если летописи можно откинуть на том пыжиковско-украинском основании, что они поддельные и отражают лишь мнение «романовских» верхов, то как можно отмахнуться, например, от источников, отражающих вполне народное русское самосознание?
Напомню, что тверской купец Афанасий Никитин ещё в XV веке именует москвичей-тверичей русскими людьми, а себя русином. Русин же значится в «Парижском словаре московитов», составленном в Холмогорах капитаном Жаном Соважем. Барон Герберштейн сообщает читателям о народе, «
называющем себя на родном своем языке Russi». Француз Жак Маржерет, бывший в России во времена лже-Дмитрия, разъясняет, что иностранцы «
впадают в ошибку, именуя их московитами, а не русскими. Сами же они, когда их спрашивают, какой они нации, отвечают «руссак», что означает — Русские».
Можно вспомнить и народные песни времен Ивана Грозного и Бориса Годунова, записанные англичанином Ричардом Джеймсом ещё до той фальсификации истории, которую по мнению Пыжикова и его украинских коллег устроили Романовы, дорвавшись до власти. Эти песни отражают вполне русское самосознание низов, и их не удастся записать в «продукт переработки сверху». А ведь именно так профессор поступил с русскими былинами, обозвав их бесцветными малоинформативными «антитюркскими агитками».
На тех основаниях, что в былинах имеются тюркизмы, кони и шатры, а украинофилы не признают их своими, профессор Пыжиков объявляет их «
результатом украинско-польского перекодирования изначально народного творчества, в ходе чего тюркский былинный остов был раскрашен под киевскую историю». Ну и…
Просто наши былины и сказания — продукт переработки сверху, причём в масштабах, не наблюдавшихся больше нигде. Всё их полотно вымарано с определённой целью — убрать или в лучшем случае минимизировать национальную идентификацию. Вычищенный текст украсили новые имена, как то: князь Владимир, Добрыня, Алёша Попович — и географические названия, связанные преимущественно с Киевской Русью.
Вот так просто, взяли и перекодировали глубинный народный фольклор! Жаль, Александр Владимирович не пояснил, каким же образом «польско-украинские» власти смогли провернуть это. Агитационные бригады организовывали, которые ходили по селам и заставляли деревенских заучивать новые варианты привычных былин? А чего ж заодно и тюркизмы не поубирали?
В целом же, псевдоисторик Пыжиков жонглирует таким явлением, как народная память, с фирменной ловкостью его фоменковско-украинских коллег. Там, где ему выгодно, одним из аргументов профессора неизменно выступает глубинный народ, который как раз и сохранил в своем фольклоре память о каких-либо событиях. Но вот в тех случаях, когда это противоречит его концепции, народ тут же превращается в беспамятного болванчика, которому можно внедрить в мозг и чуждую версию древней былины, и чужое самоназвание с чужой историей. Чудеса да и только…
Но вернемся к истории Руси, которую Пыжиков вслед за украинскими идеологами упорно именует Киевской, и которая, по его словам, «
являлась плацдармом, с которого разворачивалась западная экспансия на нашу родину». Для начала профессор высказывает сомнения в её православии, т.е. принятии христианского крещения по греческому образцу. В качестве выдвигаемых аргументов имеется и такой…
Теперь посмотрим на многочисленную плеяду князей той самой православной Киевской Руси. Несложно заметить, что среди них нет ни одного с именем какого-нибудь знаменитого греческого святого. Если они крестились по византийским образцам, то это нельзя не признать очень странным. Кто же все эти Ярославы, Володимиры, Всеславы, Святославы, Изяславы, Мстиславы, Ярополки, Ростиславы? Скорее всего, перед нами персонажи греко-униатских реалий, ориентированных на католичество.
Конечно странно слышать о каких-то «греко-униатских реалиях» при описании событий, произошедших ещё до Церковного раскола 1054 года, когда до первых церковных уний было ещё далеко. Но Пыжиков относит эти «реалии» даже ещё к более ранним временам. Для него и перевод священных книг на славянский язык Кириллом и Мефодием в 863 году является «
типичным униатским вариантом, продвигаемым Римом для распространения своего влияния».
Но ещё более странно, что историк с историческим же образованием оказывается не в курсе того, что древнерусские князья, «все эти Ярославы, Володимиры», принимали крещение под крестильными именами! Например, князь Владимир крестился под именем Василий. Ярослав Мудрый – Георгий (Гюрги, помните Юрьев, основанный им?), Святополк Владимирович – Петр, Изяслав Ярославич – Дмитрий, и т.д., и т.д. Ага, вполне греческие и библейские имена. Насколько же тогда обоснованы умозаключения о православии на Руси человека, не знающего подобных элементарных вещей?
Эту версию подкрепляют и известные в киевский период браки княжеских семейств… Конечно, такие династические связи можно характеризовать как очень разветвлённые, и почти 90 % браков правящей прослойки Киевской Руси заключались с католиками или католичками… Отмеченные династические предпочтения — весомый довод в пользу существования сильных католических веяний в киевской элите той эпохи
Ещё один странный довод в пользу католичества Руси… Александр Владимирович, не указал источника подобной статистики. Но используя имеющиеся источники, можно насчитать 11 невест-католичек, перешедших при замужестве в православие, из 52 браков киевских князей, начиная с Игоря Святославича и заканчивая Александром Ярославичем Невским. Это немало, но согласитесь, что до пыжиковских 90% очень далеко. Понятно, что статистику можно дополнить ещё и браками черниговских, переяславских, волынских, ростово-суздальских князей, но она всё равно будет далека от картины, которую нам пытается навязать профессор. Да и сама логика, которая подразумевает невозможность или осуждение браков с католиками, является ущербной. Князья роднились буквально со всеми окружающими иностранными династиями, и главными критериями при этом были вовсе не религия, а благородство крови и предполагаемая государственная выгода от брака.
Впрочем, источник аргументов Пыжикова в поддержку изначального католичества Руси вполне понятен…
Не случайно католическая церковь уверенно признаёт за Владимиром крещение киевских земель «по латинскому обряду». В 1634 году декретом папы Урбана XIII его причислили к лику святых.
Да-да, профессор мало того, что приводит «доказательства» тех самых униатов, против влияния которых он якобы борется, но и принимает их на веру, даже не удосужившись критически проанализировать эти источники. А ведь это не секрет, что Брестская церковная уния 1596-го года, которая привела к возникновению на территории Речи Посполитой Русской униатской церкви, породила и противостояние западнорусских униатов и православных. И борьба шла в том числе за приоритетное право говорить от имени Руси, использовать её историю для обоснования своей легитимности.
Забавно, но профессор Пыжиков занялся ровно тем же, чем занимались униаты и католики начала XVII века, т.е. попытками хоть каким-то фактом привязать Киевскую митрополию к Риму и западному христианству. Сочинения именитых униатов Петра Карги, Льва Кревза, Мелетия Смотрицкого были посвящены именно этому – «
от католического, а не схизматического патриарха и то первое крещение Русь приняла»
(Кревза). И даже сама дата причисления католической церковью князя Владимира Святославича к лику святых очень показательна – 1634 год, самый разгар униатско-православной полемики по вопросу крещения Руси. Согласитесь, весомый аргумент внезапно вброшенный в пользу униатства. Но по факту, будь это правдой, то Рим озаботился бы причислением Владимира к лику святых на несколько столетий раньше.
Не менее странной аргументацией Пыжиков сопровождает и свои утверждения об «агрессивной колонизации» Киевской Русью «наших» территорий…
Юго-западную направленность колонизации подтверждают и географические наименования новых территорий. Переяславль, Владимир, Ярославль, Вышгород, Галич, Звенигород, Ростов, Стародуб и другие — эти названия приехали к нам из приднепровских краёв, где уже имелись такие города.
Переяславль, Галич, ещё куда ни шло, хотя приписывание западнорусского Галича к «приднепровским краям» уже выглядит довольно безграмотным. Но вот древний Ростов, который не имеет вообще никаких аналогов на Украине, это уже за гранью. Да и наш Ярославль всё-таки постарше ныне польского города Ярослава будет. А Владимир-на-Клязьме, связанный с Владимиром Мономахом, вовсе не является калькой с Владимира Волынского, основанного Владимиром Святославичем. Смешно, но и самого Владимира Мономаха профессор Пыжиков частично путает с его внуком Андреем Боголюбским…
Заметная роль в этом отводится Владимиру Мономаху, объездившему все земли вдоль и поперёк. Он основал Владимир-на-Клязьме, соорудив там по примеру Киева Золотые ворота, в Ростове построил церковь наподобие Киево-Печерской лавры, привёз немало икон. Подобная практика свойственна всем колонистам, как бы переносившим на новые места дух прежних жилищ.
Ну и чего же стоит этот аргумент Пыжикова, особенно если учесть, что «колонизатор» Андрей Боголюбский, истинный строитель Золотых ворот во Владимире-на-Клязьме и Успенского собора в Ростове, был уроженцем именно Ростово-Суздальского княжества? И поверьте, подобных ляпов у профессора такое превеликое множество, что для того, чтобы отметить вниманием каждый, пришлось бы написать книгу, по размеру мало уступающую монографии самого Пыжикова.
В общем и целом, можно констатировать, что описывая «оккупационную колонизацию» киевскими князьями «наших земель», профессор Пыжиков проигнорировал: абсолютно все летописные свидетельства, объявив их поздней подделкой; всю археологию, которая показывает, как наличие славян в период, предшествовавший Руси, так и распространение древнерусской материальной культуры в «наших землях»; генетику, антропологию и краниологию… Буквально всё! Зато охотно и некритично воспользовался наработками униатов XVII века и киево-львовских пропагандистов XIX-XX веков.
Кстати, забавно, но данные краниологии, касающиеся городских могильников главных городов Среднего Поднепровья, вполне можно интерпретировать как колонизацию Киевщины именно нашими предками. К слову, Повесть Временных Лет вполне это подтверждает, рассказывая о том, как князь Владимир Святославич заселял земли вокруг Киева словенами, вятичами и чудью. Но это так, лирическое отступление. По факту же можно смело говорить о складывании именно единой общерусской народности на Руси, куда входили и наши северо-восточные княжества. Т.е. то, что в унисон отрицается профессором и его украинскими единомышленниками.
Было бы удивительно, если бы Пыжиков согласился с академической версией татаро-монгольского ига на Руси. Нашествие Орды профессор считает лишь «
ответной реакцией на религиозно-торговую экспансию» крестоносцев, генуэзцев и венецианцев.
В 1237-38 годах были вычищены города в верховьях Волги, после чего основной удар обрушился на Приднепровье, часть Польши, Чехии, Венгрии. Причём последние походы во многом напоминали карательные экспедиции… Историки заметили, что киевские, черниговские, переяславские, рязанские княжеские роды вырезались с особой жестокостью, что называется, под корень…
А вот в летописном материале северо-восточного происхождения — иные ноты. Здесь минимизирована трагичность случившегося, описания зверств и ужасов, зато с удовлетворением отмечены случаи, когда князья, засевшие в городах, отдают честь нападавшим; подобное поведение не осуждается. Это различие объяснимо: если верховья Волги только очищали от чужаков, то их матку, откуда они наплодились (Киевскую Русь), просто уничтожали, как уничтожают очаг заразы.
Под «монголо-татарской упаковкой» надёжно скрыто освободительное движение от западной агрессии. Родина этого движения, конечно, никакая не далёкая Монголия, как нас уверяют не одну сотню лет, а Волжский бассейн с прилегающим к нему Яиком (Уралом). Названные регионы и есть подлинная колыбель России.
Абсолютно непонятно, из каких архивов и летописных источников Пыжиков почерпнул всё это. С чего он решил, что владимиро-суздальские княжеские роды вырезались без излишней жестокости? А в чем конкретно выражается «минимизация трагичности» разорения княжеств Северо-Восточной Руси в местном летописном материале? Ответов нет, т.к. профессор решил не напрягать читателя ссылками на источники. А попробуйте самостоятельно ответить на вопрос: а кто же эти «чужаки», от которых неславянская Орда очищала Северо-Восточную Русь? Это ведь славяне, да? И ведь Пыжиков подает это, как вполне положительный процесс… Чудно!
Ну а далее наступает пора благоприятных, с точки зрения профессора, изменений…
Удаление от Рима подразумевало более тесное взаимодействие с Константинополем, что мы и видим при создании Московского государства. Новая династия, основанная Калитой, резко отличается от киевских Рюриковичей. Так, среди князей, утвердившихся Калитичей, мы уже не встретим киевско-славянских имён, что свидетельствует о религиозных изменениях.
С чего, вдруг, Калита стал основателем новой династии? Чем московские Рюриковичи отличаются от всех остальных? Тем, что они выжили, в отличие от своих западнорусских родственников? Ответов и примеров опять нет. Но вот хотелось бы заметить, что чисто христианские княжеские имена, выступающие в качестве основных, начинаются задолго до нашествия Орды. А значит подобный аргумент явно некорректен. Хотя религиозные изменения, несомненно, произошли. Правда не те, о которых говорит профессор.
И снова к источниковой базе профессора Пыжикова.
…украшенную драгоценностями шапку, известную со времён Ивана Калиты, — начали называть шапкой Мономаха. Как утверждалось, она была передана киевскому князю Владимиру Мономаху от одного из византийских императоров. Хотя современные исследования установили, что технология изготовления и орнаментация этого памятника искусства указывает не на византийское, а на татарское происхождение.
Профессор, как видите, опять не указывает свои источники. Но я могу их указать. Подобных источников «современных исследований» ровно два. Первый, это статья доктора искусствоведения и татарской националистки Гюзель Фаудовны Валеевой-Сулеймановой. А второй, это статьи киевских идеологов украинства, ссылающихся на Гюзель Фаудовну. Более никто не настаивает на татарском происхождении шапки Мономаха. А вот исследование доктора исторических наук Натальи Викторовны Жилиной, специалиста по древнерусскому искусству, которая аргументированно опровергла выводы Валеевой-Сулеймановой, профессор Пыжиков заведомо проигнорировал. А почему?
Пыжиков о Куликовской битве…
Наняв кочевников, укомплектовавшись генуэзской пехотой, ставшей ядром войска, Мамай выступил к Москве. Привлекли и литовского князя Ягайло, который жаждал продолжить дело Ольгерда. На помощь же московскому князю Дмитрию выступил противник Мамая — хан Тохтамыш...
Напомним: Мамай с генуэзцами спешили дать бой ещё до соединения войск Дмитрия и Тохтамыша, но это, как известно, не помогло.
А это откуда взято? Здесь в качестве источника могут выступать лишь коллеги Пыжикова по псевдоисторическому цеху, российские и опять-таки украинские. Если же судить по русским летописям, то Дмитрий Донской узнал о самом существовании Тохтамыша уже после завершения Куликовской битвы. Понятно, что и союз Дмитрия Донского и Тохтамыша, является лишь плодом богатой фантазии псевдоисториков.
Ну а кто же, по мнению Пыжикова, выдумал историю единой Руси, куда входил не только Киев с Галичем, но и Москва, Новгород, Ростов, Суздаль? Тут профессор расходится с фоменковско-украинской версией, ведь он винит в этом не династию Романовых, а православных греков…
Идея афонской партии заключалась в следующем: объединить под своим духовным руководительством огромную территорию от Юго-Западной Руси, Литвы и до восточных княжеств во главе с Москвой. Конечно, реализовать подобное непросто, а потому в помощь и было сконструировано идеальное прошлое, когда все были едины. Всплывал исторический образ некой «всея Руси» как образец желанного будущего для всех народов, здесь проживающих, а роль «матери-колыбели» доверили Киеву. Развивая эту концепцию, заговорили о Малой и Великой Руси: Малая (Киевская) — коренная Русь, а всё остальное, выросшее из неё, — это Великая...
Заметим, афонские авторы не отличались оригинальностью: они просто копировали наработки тех, кто импровизировал с античностью и уже вовсю оперировал образом Древней (языческой) Греции. Там тоже фигурировала Малая (коренная) Греция, которая затем трансформировалась в Великую.
И снова необъяснимый для профессионального историка прокол. Вся стандартная аргументация в пользу Малой Руси, которая так греет душу украинцев своей изначальностью, разбивается в пух и прах простой констатацией факта – никакая Малая Греция не фигурировала ни в одном источнике. Это ещё в 19-м веке выяснил такой известный историк, как Соловьев А.В., и с тех пор никто эту Малую (коренную) Грецию так и не нашёл.
Да, Великая Греция в источниках есть, но лишь в значении большая, богатая, могучая. А вот Малой Греции не было и нет. Зато есть масса более близких, но противоположных по смыслу примеров. В связке Малая и Великая Армении коренная как раз Великая. Польское королевство началось именно с Великопольши, а не с Малопольши. А Великая Болгария и Великая Венгрия – это соответственно дальние праРодины болгар и венгров…
Ну а источником для пары Малая и Великая Русь послужило церковное разделение единой ранее Русской митрополии в 1305-м году. В Малую Русь вошли шесть западнорусских епархий: Луцкая, Холмская и т.д. А в Великую Русь с центром в Киеве вошли одиннадцать епархий: Киевская, Новгородская, Ростовская, Черниговская и т.д. Соответственно, «Великая» и «Малая» означали лишь размер охваченных территорий. И профессиональный историк должен был бы это знать, а не навязывать малороссийские сказки, созданные для утешения украинского эго.
Впрочем, это же можно отнести и к фантазиям Пыжикова о «единой Руси», якобы рожденной на Афоне. Греки, конечно, в XIV веке работали над объединением двух разрозненных митрополий Руси (Малой и Великой), но вот только по тем же греческим документам единая Русь существовала и до этого.
С 1340-х годов в термин «всея Руси» перекочёвывает из афонских монастырских бесед в государственные документы Византии. Присланные оттуда архиереи буквально метались между Москвой, Киевом и Вильно, настраивая эти разные регионы на искомое единство. Для практической работы их снабдили соответствующими летописными сводами, являвшимися продуктом византийско-монастырской мысли. Так, в северо-восточных землях появляется знаменитая Лаврентьевская летопись, повествующая о Киевской Руси: именно здесь содержится Повесть временных лет. В литовских же территориях известна Радзивилловская летопись с аналогичным набором информации о прошлом.
Как вы видите, версия и дата происхождения известных нам древнерусских летописей у Пыжикова тоже несколько отличается от принятой у его фоменковско-украинских коллег. Правда, вопросы остаются всё те же: Каким же образом греческие изготовители подложных русских летописей согласовали сведения из своих летописей со сведениями из европейских католических и восточных источников, а также с археологией? Ответа, полагаю, мы не услышим.
Ещё вопросы, которые прям напрашиваются: Если профессор Пыжиков всё проделанное православными греками считает «наработками предназначенными для Ватикана», то каким образом это могло помочь грекам «объединить Русь под своим духовным руководительством»? Ну и если уж православные греки так радели за католический Ватикан, то почему бы им сразу не вписать в подложные летописи принятие христианства Русью из Рима, а не из Константинополя? Где вообще логика в их действиях?
Ну и ещё про «всея Руси» от Пыжикова…
…в московских духовных грамотах на протяжении всего XIV века митрополиты именовались не иначе как «всея Руси»… В отличие же от них наши великие князья не стремились называться подобным образом, причём не только в XIII но и в XV столетии. Только после новгородского разгрома в середине 1480-х годов Иван III для внешнеполитических целей начинает использовать этот термин, чтобы обратить козырь в свою пользу.
Опять странное по невежеству заявление историка Пыжикова. Профессиональный историк должен бы знать, что буквально все московские князья именовались «всея Руси», начиная с Ивана Калиты, которому он сам приписал основание династии Калитичей. Это отражено и в переписке с греками, и в местных документах. Остались и вполне осязаемые материальные подтверждения в виде княжеских печатей. Вот печать с духовной грамоты Симеона Гордого…
А вот печать с духовной грамоты Дмитрия Ивановича Донского…
Кто-то может объяснить причину подобных ляпов из уст профессионального историка? Ведь вполне понятно, что можно говорить лишь о том, что приставка «всея Руси» становится обязательной со времен Ивана III Васильевича при титуловании монарха. Но применялась она широко и до него, причем ко всем владимирским князьям, начиная с Михаила Тверского.
Возвращаемся к теме фальсификаций… Итак, древнерусские летописи в концепции Пыжикова, это подложные бумаги греков. Но и с Романовых профессор вину за фальсификацию истории и источников не снимает. Правда, «правку документов и материалов», которая, по словам Пыжикова, «в никонианской России достигла совершенства», он иллюстрирует единственным и совершенно невзрачным «доказательством» - одной и копий хроники поляка Стрыйковского. Мол, в ней имеются «небольшие дополнения», «которые сводятся к добавлению слова «наш» в том случае, когда речь шла о чём-нибудь русском».
И это всё? Это и есть то самое «совершенство» фальсификации источников Романовыми, заявленное Пыжиковым? Понятно, что другие переводы того же Стрыйковского, как и другие исторические документы, не содержащие каких-либо следов правки, профессором игнорируются. Единственное, что мне ещё удалось накопать у Пыжикова, что хоть как-то можно натянуть на «доказательство», это его видеолекция с громким названием «Как Романовы фальсифицировали историю». Но и там предъявляется лишь один жалкий аргумент – приписка фамилии «Романова» к имени первой жены Ивана IV Грозного Анастасии в каком-то документе. Когда и кем была сделана подобная приписка, абсолютно неизвестно. Но вот винить в этом конкретно Романовых нелогично, т.к. уж они то точно знали, что Анастасия Романовна не была Романовой, а носила фамилию Захарьина. Фамилия же Романовых появляется лишь после её смерти, и основателем династии является брат Анастасии Никита Романович Захарьин-Юрьев. Т.е. вполне очевидно, что данная приписка карандашом является лишь пометкой какого-то исследователя документа. И сделана эта пометка не в целях фальсификации истории, а лишь для удобства самого исследователя. В общем, маловато доказательств, а все предъявленные крайне неубедительны.
Тем не менее, Пыжиков утверждает, что лишь 10 июня 1635 года в Москве…
Люди услышали о Рюрике, о киевских князьях, о началах Московии и т.д., иначе говоря, образ Киевской Руси после долгого пребывания в летописях южного происхождения и в дипломатической документации наконец был предъявлен широким массам.
Как я уже говорил выше, Пыжиков либо игнорирует все свидетельства, говорящие о вполне русском самосознании населения «Московии», весь фольклор, либо объявляет его искусственно внедрённым. По сути, он объявляет русских народом без памяти, что звучит предельно мерзко. И в этом он полностью солидарен с украинскими русофобами, против которых он якобы и борется.
Ну и понятно, что следующими виновными в оболванивании нашего народа, он вслед за украинцами, объявляет династию Романовых. Единственным отличием от чисто украинской пропаганды является то, что по Пыжикову «
цементирующим элементом романовской элиты был украинско-польский контингент». И здесь профессор предельно строг к чистоте крови. В «украино-поляки» записываются все, кто хоть каким-то боком соприкоснулся с территориями бывшими под властью ВКЛ и Речи Посполитой. Хотя некоторым фамилиям не повезло особенно, т.к. Пыжиков записал их в украинцы, несмотря даже на чисто московское или даже татарское происхождение. Чего только не сделаешь для красивой картинки…
Оседавшие в Московии «выезжане» проводили скоординированные действия в верхах, укрепляя свои позиции изнутри. Иначе говоря, на смену литовско-польской внешней экспансии пришли кадровые инъекции в московские элиты под личиной службы и заверений в преданности.
Речь идёт о княжеских и боярских родах, которые переходили на службу к московским князьям в XIV – XVI веках. Собственно, одним из основных доводов Пыжикова и является аргумент из серии «Да вы посмотрите на его фамилию!». «Выезжаны» у него виноваты во всём. И даже если они действовали явно во вред полякам и литве, то «это не должно нас обманывать». Они всего лишь маскировались под русских патриотов.
Ну а с помощью переписывания истории и привязывания чуждой для нас истории Руси к «Московии» украинские оккупанты «
планировали окончательно объяснить всем и каждому внутри страны, почему они здесь хозяйничают». Нет, вовсе не потому, что они изначально принадлежали к княжеским и боярским родам, что в Киеве, что в Новгороде, что в Суздале, что кажется логичным. А лишь потому, что «Киев – мать городам русским».
…украинско-польская публика, рассаживаясь по поместьям, жаждала на всю мощь запустить «родную» для них сырьевую модель.
…борьба за трон представляла собой соперничество в рамках украинско-польского междусобойчика…
В «украино-поляки» у Пыжикова попали: Языковы – потомки Енгулей-мурзы Языка; Нарышкины – вполне себе потомки татар; чисто рязанские Башмаковы; С.В. Прозоровский – из ярославских князей; Артемий Петрович Волынский – потомок того самого Дмитрия Волынского-Боброка, который сражался на Куликовом поле; князья Еропкины – Рюриковичи из смоленского княжеского рода, сражавшиеся с Литвой, начиная с первого Еропки (1345), воеводы Изборского; Саймоновы – чистые русаки из Серпухова; А.В. Суворов – «
по отцовской линии — швед», но «
по матери полководец скорее поляк»; генерал Ермолов — «
по матери Каховский», Деникин — «
чьей матерью была Е. Вржесинская» и многие многие многие другие.
Не важно, когда твои потомки переехали из ВКЛ или даже просто случайно соприкоснулись с ним. Сто лет назад? Двести? Триста? Наплевать, этого вполне достаточно для того, чтобы Пыжиков записал тебя в ополяченные украинцы. Ему достаточно даже если твоя жена имеет предков, живших когда-то в ВКЛ. И это не шутка! Русскому военачальнику Михаилу Васильевичу Алексееву пеняется за то, что «
спутница жизни у него опять-таки из хорошо знакомой серии — А. Пироцкая», а генералу Н.В. Рузскому за жену Боржезовскую. В таких вещах профессор Пыжиков предельно строг и категоричен! Мне вот интересно, а многие ли современные россияне смогут пройти столь придирчивую фильтрацию, не оказавшись, к своему искреннему удивлению, тайным украинцем, поляком или немцем?
Да, с эпохи Петра I профессор начинает говорить уже об «
украинско-немецкой камарилье», которая продолжила переписывать нашу историю, но уже на свой лад. Пыжиков считает, что…
Кстати, сегодня укоренено мнение, будто российская история — это плод усилий германских учёных во главе с Ф. Миллером и Г. Байером, слепивших её в середине XVIII века при жёстком оппонировании М.В. Ломоносова (это один из любимых сюжетов патриотических кругов). Однако подобный взгляд нельзя признать правомерным: каркас нашей истории создавался не немцами, а исключительно украинско-польскими деятелями во второй половине XVII века. Они, а не кто-либо ещё, — создатели всей идеологической архитектуры, включая церковную. Что же касается немецких профессоров, то те лишь корректировали исторические основы, заложенные не ими. А потому их противники — прежде всего Ломоносов, — выступая против немецких интерпретаций (норманнская теория), по факту отстаивали украинские позиции, оберегая их от нападок заезжих иноземцев.
Понятно, что под мнением, которое якобы «укоренилось», имеется в виду опять-таки мнение лишь определенной группы, куда входят российские и украинские псевдоисторические сообщества. Остальные для Пыжикова просто не существуют. Но оцените, как очень изящно и радикально профессор закрыл столь щепетильный для России норманнский вопрос. По мнению Пыжикова, он нас вообще не касается. Русь – это не наше, а все эти горячие споры, начавшиеся ещё в XVII веке и не закончившиеся до сих пор, это лишь борьба чуждых нам немецкой и украинской идеологий. На заметку антинорманистам, любящим в качестве аргумента ссылаться на авторитет Ломоносова – на самом деле наш российский самородок был идеологом украинства. Вот такой вот поворот!
Ещё одной темой, где профессор Пыжиков показывает свои способности к манипуляциям фактами и странным выводам, является казачество. Понятно, что запорожское казачество для него изначально является ополяченным и украинским. Но вот его отношение к казачеству уже чисто русскому выглядит несколько странным и непоследовательным.
Смутное Времени и польская интервенция, в которых казачество приняло самое активное участие, для Пыжикова, это всё чисто внешняя агрессия. Он старательно не замечает, что в событиях учувствовали не только запорожские казаки-черкасы, но и наши, вполне русские. Причем не на последних ролях. Именно своевременный подход донских казаков под Чернигов обеспечил лже-Дмитрию первые победы во время его похода на Москву. Но Пыжиков их не замечает и пишет лишь про увеличение отрядов самозванца «
за счёт местного приукраинского населения».
Восстание Болотникова, для Пыжикова, это «
не столько крестьянская война, сколько прямая украинская агрессия на нашу землю». При описании армии мятежника профессор вспоминает лишь про запорожцев и каких-то «
людей, служивших Романовым», но напрочь забывает о русских крестьянах, а также о терских и волжских казаках. Подвергается критике и первое народное ополчение, которое Пыжиков тоже смело записывает в часть «польско-украинской компании» …
На истинное лицо «народного ополчения» проливает свет такой эпизод: в это время из Казани доставили список иконы Казанской Божией Матери, высоко чтимый населением. Икону возили по стране, молясь о прекращении смуты. Когда её привезли в Подмосковье и жители вышли к святыне, то казаки с Заруцким прибыли на конях, даже не спешившись. Вдобавок они начали насмехаться над верующими и оскорблять их, возникла стычка, которую с трудом погасили. Здесь уместно спросить: насколько вера этих хлопцев была совместима с нашей?
Можете сами оценить манипуляцию Пыжикова с иконой. Профессор или скрывает, или просто не знает, что упомянутые «казаки с Заруцким», это как раз свои донские казаки, а не какие-то чужие украинские. Это у донских казаков, выходит, вера не совместима с нашей?
Причины подобного замалчивания Пыжиковым роли русского казачества в Смуте становятся понятными несколько позже, когда при описании казацких восстаний XVII-XVIII веков это самое казачество из «украино-польских оккупантов» с «несовместимой» верой вдруг превращается в поборников истинного русского православия и пламенных борцов с этой самой оккупацией. Это касается и Разинского восстания, где донские казаки выступили движущей силой бунта, и Пугачевское, где во главе восставших стоял беглый донской казак Емельян со товарищи.
Оценивая материалы Пугачёвской войны, следует подчеркнуть, что здесь рельефно проявились две России, которые сформировались в горниле религиозного раскола после гражданской войны 1670-х — начала 1680-х годов. Российский мир Пугачёва практически не был связан с правящей прослойкой, ставшей опорой Романовых…
Как мы видели, в пугачёвских рядах сплотились люди разных народностей и вер, однако это нисколько не помешало им прекрасно понимать и взаимодействовать друг с другом. Их сроднила общая цель — сбросить с себя ненавистных оккупантов, державших людей на положении рабов.
Но если вы думаете, что Пыжиков ограничивает одну из «Россий» лишь её «правящей прослойкой», то это нет так. Противостоят друг другу целые регионы. Профессор не уточняет географическую границу между этими «Россиями», но некоторые выводы можно сделать из следующих пассажей…
Дошедшие до нас материалы восстания наглядно демонстрируют, из кого состоял «русский» мир Екатерины II…(далее подборка фамилий, куда включён и Суворов - АМР)
Любопытно, что регулярные части перебрасывались из Новгорода в Казань, из Бахмута в Царицын, из Могилёвской губернии к Саратову, то есть из западных регионов империи на Волгу. Указанное обстоятельство весьма красноречиво: власти прекрасно осознавали: с восстанием лучше всего бороться с помощью родных ей украинско-литовских сил, укреплённых немецким генералитетом.
Для начала вспомним, что система рекрутской повинности в России не подразумевала службу по месту происхождения. Так что части, дислоцированные где-то под Киевом, вполне могли состоять из уроженцев того же Поволжья. Но даже если закрыть глаза на подобное невежество дипломированного историка, то сама логика и подборка «украино-литовских» регионов смущает. Ладно, Могилёв действительно когда-то был частью ВКЛ. Но вот Новгород! Упоминание этого города в данном контексте заставляет подозревать автора монографии в продвижении ещё одной украинской идеи, согласно которой «Московия» не имеет никакого отношения не только к Руси, но и к Новгороду. Ну и Бахмут… Профессор, видимо, не в курсе, что Бахмут входил в земли донского казачества. Донское казачество – это «украино-литовские силы»? А что же тогда с донскими казаками Разиным и Пугачевым, которых Пыжиков записывает в борцов с «украинскими оккупантами»? К слову, периодически он причисляет к «украинцам» и Рязань… Совсем запутался профессор.
Пожалуй на этом можно и остановиться. Опустим все остальные темы, как то: откровенные фантазии Пыжикова по поводу российско-турецкого союза, который не фигурирует ни в одном историческом документе; его традиционное преувеличивание роли старообрядцев в исторических событиях; старательное ковыряние ран церковного раскола, которое профессор, такое ощущение, хочет возродить; его идеи об исконном православии, которого никто не видел… Любопытствующие могут сами почитать и убедиться, что никакой адекватной документальной базы под свои идеи Пыжиков не привёл. Мне же кажется, что и того материала, который был показан в этой статье, вполне достаточно, чтобы сформировать мнение о методах работы историка Пыжикова, использованных им источниках и обоснованности его выводов.
Вкратце можно подытожить:
- При построении своей концепции дипломированный историк Пыжиков проявил поразительную безграмотность, которая выразилась в незнании элементарных фактов. Это в свою очередь заставляет подозревать профессора в том, что он не обращался ни к первоисточникам, в виде письменных документов, ни к научным трудам признанных историков и археологов.
- Основные источники, на основе которых Пыжиков строит свою псевдоисторическую концепцию историю России, это как раз униатские, польские, украинские и пантюркистские псевдоисторические учения, предельно русофобские.
- Выводы, которые делает профессор, никак не могут считаться беспристрастными и логичными. Если к этому прибавить базу, на которой они построены, то конечные результаты выглядят вообще печально по отношению к реальности."
