"... не буду тут обсуждать, почему, — мне было поручено возглавить это студийное движение в пределах Союза театральных деятелей.
Это обеспокоило тех, кто двигал очень непростые процессы, проходившие в советском обществе, в определенную сторону, и вынуждающими процессами эти собственные процессы подпитывал. Был собран некий фестиваль в городе Каунасе, на котором руководимому мной театру была устроена далеко идущая обструкция, не имеющая никакого отношения к культуре. Она носила прямой, однозначный характер травли, и в основе этой травли лежала крайне меня встревожившая идея запрета на дискуссию, запрета на мысль, запрета на всё то, что при очень сложных процессах в обществе было необходимо осмысливать.
Осуществлялось это очень незатейливо. Союз театральных деятелей собрал критиков и актеров, режиссеров, участвовавших в студийном движении, в большом зале, их посадили за столики, на столах стояло пиво, разные мясные продукты: антрекоты и прочее. И мне предложили выступить, а я сказал, что настало время обсудить всю непростоту протекающих процессов, нашу ответственность за них, то, что эти процессы в итоге могут привести к катастрофическим результатам, что под этой катастрофой погибнут миллионы и миллионы людей — напоминаю снова, дело было в Каунасе.
В ответ выступил один из молодых критиков по фамилии Минкин и сказал: «Мы собрались в этом прекрасном, почти западном городе Каунасе не для того, чтобы тут какие-то сложные проблемы обсуждать и мозговые извилины напрягать. Мы собрались смотреть замечательные западные мультфильмы и есть прекрасные прибалтийские карбонаты. И пить пиво прибалтийское». После этого он взял кружку, и начал стучать кружкой по столику и скандировать: «Карбонаты и мультфильмы! Карбонаты и мультфильмы! Карбонаты и мультфильмы!»
Зал подхватил это скандирование, прежде всего его подхватили рафинированные столичные критики. И под этот лозунг опрощения, то есть запрета на любые выяснения сложности в пределах нынешней жизни, оказалась подверстана (с помощью ударов кружек с пивом по столу) коллективная воля того самого сообщества, задача которого — осмысление искусства.
Называется эта сфера критикой. Она в тот момент отказалась от своего права и обязанности осмысливать, заменив это правом на опрощение, на предельное опрощение — то самое, про которое в народе говорят «простота хуже воровства»."
...это сорри про обсуждаемое тоже
... подчёркивать, выделять ключевое?
Или видно и так?