Написал большой пост, надо его делить. Пока не совсем о гормонах но тоже очень важный и около это образа мужика- мальчика и гормонов.
Док, то что бабушка делала со мной, как общалась можно наверное назвать сексуальным насилием. Потому что это было насилие над личностью, с элементами жутчайшей неприязнью, ненавистью, просто бешеной злобы на мужское, да даже не на мужское а вообще на все - на любовь, на половое различие, на сексуальность, на эмоции, на таинство отношений, на романтизм, на светлое. Да именно сексуальное - потому что вот эта ущемленность не давала вообще ей любить, и она именно так унижала других. Тоесть пока я был совсем еще реебнком, маленьким, который не проявлял признаки самостоятельности, свое хотение, свои желания - тогда еще может и ничего было. А вот когда я стал уже взрослеть, и у меня все выше перечисленное начало прявляться - тогда стала проявляться и неуважение ко мне, и безразличие и ненависть. Как к мужчине, как к будущему мужчине.
Мать с дедом действительно прививали мне мужское, мальчишеское поведение. Но дед это дело само по своему хотению, а мать - под его влиянием, и потом уже впоследствии для себя, для того чтобы ей было удобно иметь такого мужчину под рукой. Тоесть в меня она практически не верила и мне не доверяла, я бы сказал просто - она боялась свою мать, боялась остаться без деда, и была в тоже время под огромным влиянием своей матери, которая ее убеждала и убедила - что любви нет, ласки нет, все - плохие люди кругом, а дед - сволочь и алкаш.
И вот я находился между молотом и наковальней. Очень много времени я проводил именно с бабушкой. А мать с дедом мне прививали мужское поведение, причем мать - как она его понимала, тоесть тоже криво и косо.
Поэтому я стал вроде как играть мальчика-мужчину, упрямого, бойкого, с характером, с нравом. НО - я все это еще и одновременно подавлял в себе при бабушке.
Понятно что перкос и там и там. Матери и деду - спасибо, но они перекашивали меня, хотя это еще было терпимо. Вот только мать она и так как бы хотела, но и боялась, тоесть меня не принимала, держала на дистанции.
А бабушка что-то мне даже нелесное говорила про мать, про деда - толи что они меня не любят, толи что они меня плохому учат и плохо воспитывают. Вообщем била по больному.
И унижала меня.Я вчера плакал навзрыд практически и выплакал из себя это, понимание этого, что у меня ее отчайние сидит, и перемешалось с моим. Что когда она надомной издевалась, злоупотребляла мной, грубо обращаясь - в ней это было такая злоба - отчаяние, и оно во мне запечатлялось и отлижилось. Там где должна была быть любовь и принятие было вот эта злоба-отчаяние, неприязнь к мужскому, к сексуальному, к жизни вообще, к отношениям.
И я все это нес как груз.
И у меня даже наверное чувство вины перед бабушкой появилось - что я не буду мужчиной, я буду хорошим.
Я даже гневом не мог на все реагировать - потому что это не было единично, это продолжалось постоянно изо дня в день такое отношение, во всем - в ее речи, жестах, глазах, ругательствах.
Я уже просто был послушен ей, только где-то очень глубоко томилось сопротивление и отчаяние, и вера - что все таки есть любовь, что мама меня любит, и что я могу быть живым и самостоятельным (но правда таким как этого хочет мама ((( ).
Изначально я уже был сломлен нелюбовью, неприятием родителей - а потом просто уже был добит, добивалось все что осталось во мне живое и все что могло хоть как-то это живое поддерживать хотя бы внутри меня.
Тоесть - да, мать потом уже перестала видеть и хотеть видеть во мне мужское, стала все больше подчиняться бабушке и вести себя просто так же как она. Я уже был любовником матери, при том что к мужскому уже относился с неприязнью и в себе и в других, но и все равно внутри хотелось именно мужского повдения для себя. Вообщем - полное сумашествие. Я сейчас все это понимаю, осознаю - но я - все равно не я. Сейчас я больше становлюсь тем парнем - мужчиком, которого хотели видеть мама и дед, но это тоже все равно не я, хотя уже ближе. Просто это такая игра в мужское. Но дело то тут в чем - изначально не было принятие матери - меня еще на играющего в мужчину, а ребенка. Поэтому эта игра в мужчина искажалась и была посути тоже отчасти - зарабатыванием любви, эротическо любви матери, ее принятия.
Это была игра в маскульного мужчину-мальчика, такого, каким бы меня хотели видеть. Каким бы мать хотела видеть. В этом видимо было искажение моего спокойного характера, потому что было мого возбуждения, буйства, перебор энергии. Как мне кажется. Но опять же вся эта энергия сдерживалсь постоянно внутри. Но во всяком случае у меня такое ощущение что я очень хотел идентифицироваться со всем этим, очень хотел стать таким вот мужчиной бубщим, мальчиком энергичным, агрессивным.
И я не знаю действительно ли это моя природа - возможно да, возможно здесь слишком много влияния матери, того что она меня возбуждала. Перекос однозначно есть, другой вопрос так бы этот перекос был плох в итоге, или я бы просто со временем разобрался и вырос из такого поведения. Я думаю что такая ситуация часта вообще в семьях где воспитывается сын без отца. Но тут дело в том что мать именно ко мне была привязана и я ей замещал мужа и отца.
А так - это мое хотение быть мужчиной-мальчиком активно-агрессивным тогда было, и было как всплеск темперамента, и вообще эмоций. Это было не спокойно.
Я думаю что бывает такое вот у мальчиков - " мол, круто!!! мы с папой ходили на футбол, а еще на рыбалку и папа такой большой, сильный - поймал такую огромную рыбину, круто!!!!. Я когда выросту тоже буду большой и сильный как папа и буду ловить такие огромные рыбины каждый день"".
Вот это похожу эмоционально на то что было у меня - но я думаю после этого мальчик бы испокоился и вообще развивался бы разносоронне, не только думая о том как круто быть папой.
А я вот кажется не успокаивался....... Поэтому делаю вывод что это тоже перегиб. И сейчас у меня какое-то похожее состояние.
Здесь дело еще в том что не видно мамы, папа как бы замещает собой и маму, а любви материнской не видно, и не видно любви матери к папе, в таком вот образе. Поэтому выходит какой-то гипермаскульный ребенок. Ну и всю эту маскулинность ненавидела лютой ненавистью бабушка, как я думаю.
