dok34.ru
Moderator
Ты одна мне ростом вровень, – сказал я невесело, – стань же рядом брови в брови…
Она посмотрела с интересом.
– Ростом вровень?
– Чтобы женщина, – объяснил я, – была одного роста с мужчиной, она должна быть ему по плечо. Как вот у нас. У тебя какой рост?
Она поджала губы.
– Еще спроси, сколько я вешу и сколько мне лет! Благородному человеку достаточно знать о подруге, что она родилась.
– А ты разве подруга? – спросил я.
Она сказала мягко:
– Хотела бы ею быть. Или хотя бы стать. Честно!
– Разве мы не политики? – спросил я. – А в политике приходится делать много такого, чего не следует делать.
– Между друзьями?
– Между друзьями, – согласился я. – Разве в политике есть место для дружбы?
Она посмотрела очень внимательно, я со всей твердостью выдержал ее испытующий взгляд.
– Я не верю, – сказала она так же мягко. – Не верю, что ты говоришь серьезно. Ты не такой, Рич! Самое смешное, и я не такая. Мы оба с удовольствием играем в эту жестокую и увлекательнейшую игру, бахвалимся своим цинизмом и пренебрежением к морали и
общепринятым нормам… простых людей, хотя мы недалеко от них ушли, но это нравится только сначала, когда наслаждаемся как бы свободой от родительской опеки…
Я слушал внимательно, а когда она остановилась и смотрела в ожидании реакции, сказал так же мягко:
– Спасибо. Правда, спасибо. Очень хорошо сказала. С чувством и проникновенно. Смотри, моя скупая мужская слеза уже почти готова пролиться и прожечь столешницу.
Она улыбнулась.
– Да ну тебя! Все сводишь к шуточкам. Неужели трудно поверить, что я говорила серьезно?
– Поверить нетрудно, – сообщил я. – Но опасно.
Она посмотрела с интересом.
– Ростом вровень?
– Чтобы женщина, – объяснил я, – была одного роста с мужчиной, она должна быть ему по плечо. Как вот у нас. У тебя какой рост?
Она поджала губы.
– Еще спроси, сколько я вешу и сколько мне лет! Благородному человеку достаточно знать о подруге, что она родилась.
– А ты разве подруга? – спросил я.
Она сказала мягко:
– Хотела бы ею быть. Или хотя бы стать. Честно!
– Разве мы не политики? – спросил я. – А в политике приходится делать много такого, чего не следует делать.
– Между друзьями?
– Между друзьями, – согласился я. – Разве в политике есть место для дружбы?
Она посмотрела очень внимательно, я со всей твердостью выдержал ее испытующий взгляд.
– Я не верю, – сказала она так же мягко. – Не верю, что ты говоришь серьезно. Ты не такой, Рич! Самое смешное, и я не такая. Мы оба с удовольствием играем в эту жестокую и увлекательнейшую игру, бахвалимся своим цинизмом и пренебрежением к морали и
общепринятым нормам… простых людей, хотя мы недалеко от них ушли, но это нравится только сначала, когда наслаждаемся как бы свободой от родительской опеки…
Я слушал внимательно, а когда она остановилась и смотрела в ожидании реакции, сказал так же мягко:
– Спасибо. Правда, спасибо. Очень хорошо сказала. С чувством и проникновенно. Смотри, моя скупая мужская слеза уже почти готова пролиться и прожечь столешницу.
Она улыбнулась.
– Да ну тебя! Все сводишь к шуточкам. Неужели трудно поверить, что я говорила серьезно?
– Поверить нетрудно, – сообщил я. – Но опасно.