dok34.ru
Moderator
"Квакиутль - индейский народ группы вакашей. Самоназвание - кваквакэвакв. Встречается написание — квакиутл, квакиютль, квакиутли. Населяют север острова Ванкувер и противоположное побережье континента в Канаде, провинция Британская Колумбия. Основное занятие — рыболовство. В обществе квакиутль существует деление на сословия, т. н. ранги, или церемониальные должности. Их обладатели составляют знать. Ранее существовало рабство. Народность квакиутль состояла из 30 независимых групп (племён). Племя состояло из 7 родов (нэмайма), жило в одном общем зимнем селении. Во главе стоял вождь. Браки совершаются между родами, но знать допускает браки и внутри рода. В настоящее время насчитывается 15 племён, общей численностью — 8 тыс. человек, которые пользуются самоуправлением. Совершаются попытки возродить язык и культуру.
По фольклору своих предков квакиутль пришли в данное места – через землю и море, в виде родовых животных, которые по прибытию изменили свой облик и превратились в человека.
Первый зарегистрированный контакт с европейцами был в 1792 году, во время экспедиции под руководством английского капитана Джорджа Ванкувера, и после этого, рядом с землями индейцев, обустроились колонии европейцев. Как часто бывало, вместе с поселенцами пришли болезни и мор, и численность квакиутль резко снизилось. Племена квакиутль проводили много различных церемониальных обрядов с использованием разнообразных масок. На фото слева направо: индеец в меховой одежде Koskimo и маске Hami («Опасное существо»), индеец в одеянии лесного духа Nuhlimkilaka («Несущий путаницу»). индеец в маске Nuhlimahla во время церемонии Зимнего танца. Этот персонаж использовался для воплощения глупости и идиотизма — он жаждал беспорядка, грязи и безумия. 1914 год. Фото Эдвард Кёртис.
Существует утверждение, что индеец из племени квакиутль, беря что-то в долг, в залог мог оставить свое имя. И до тех пор, пока он не возвратит, к нему будут обращаться только нечленораздельными звуками или подзывать жестами. У квакиутль были свои понятия о богатстве. Статус богатого человека для них заключался ни в том, скольким владел человек, а в том – сколько он мог, и был готов раздать другим. Американский антрополог Франц Боас описал эти сложные церемонии дарения, известные как «потлач». Эти торжественные ритуалы стали основной мишенью христианских миссионеров, которые видели в этом одно из основных препятствий их «цивилизаторской» миссии, а канадское правительство даже запретило практику проведения потлача в 1885 году. Хотя на практике этот запрет так и не смогли провести в жизнь.
На русский язык индейское слово переводится как «делать церемониальный дар». Во многих индейских общинах для совершения потлачей вожди строили даже специальные дома, вмещавшие большое количество гостей, и устраивали грандиозные праздники с выступлением танцоров, певцов и разыгрыванием фольклорных сценок, с пиршеством и вручением подарков.
Индейские потлачи были приурочены к важным событиям из жизни племени или родовой общины — рождению детей, свадьбе, удочерению (усыновлению), совершеннолетию, смерти вождя и тому подобное. Устраивались потлачи только состоятельными индейцами, причем на мероприятие не допускались рабы или бедняки. Это делалось не из-за соблюдения условностей, а просто потому, что все, кто получал подарки во время церемонии, должны были в будущем ответить такими же подарками. Бедняки или рабы по понятной причине сделать ответных даров не могли. На фото индейцы из племени квакиутль плывут в каноэ. 1914 год. Фото Эдвард Кёртис.
Традиция была широко распространена во всей Северной Америке, но особенно на северо-западе США и в Канаде у индейцев хейлцуков, нуксалков, хайдов, маков, тлинкитов, нуу-ча-нултов, цимшианов, квакиутлов, салишей, атабасков, а также субарктических народов.
Наиболее внушительно обставлялась погребальная тризна. Причем степень выражения всеобщего горя зависела от статуса покойника. Если умирал простой воин, для него пели песни и устраивали военные пляски. А когда умирал старейшина или вождь, в подготовку потлача включались женщины, которые омывали и одевали умершего. Ближайшие родичи организовывали погребение, речи над могилой, плакальщиц, песни с плясками, изобильную еду, раздачу подарков всем приглашенным. По такому случаю гости приезжали даже издалека.
В некоторых индейских селениях обряд длился неделю и дольше. И каждый вечер после обильной еды гости приступали к пляскам и песням. В них рассказывалось и о легендарных персонажах, и о конкретных усопших. На это общественное мероприятие обязаны были явиться все члены семьи и соседи. Если кто-то не приходил, индейцы воспринимали такое нарушение традиции как оскорбление. Завершающее мероприятие после потлача — распределение даров. Подарки лежали в центре помещения, где происходил пир. Раздавал их, сообразно с рангом гостя, организатор потлача, никто не должен был уйти обделенным, даже дети.
Если пиры и обрядовые пляски с песнями у белых переселенцев не вызывали ни малейшего удивления, поскольку на свадьбах и похоронах в Европе это было явлением обыденным, то ритуальное дарение сначала ошеломило, а в конце концов возмутило недавних европейцев. На фото индейцы из племени квакиутль прибыли на свадьбу в каноэ. 1914 год. Фото Эдвард Кёртис.
По индейской традиции, как выяснилось, организаторы потлача должны были вручить гостю не просто какой-то недорогой сувенир «на память», а как можно более дорогостоящий дар. Чем богаче хозяин, чем выше ранг гостя, тем дороже должен быть этот подарок. От значимости сделанных гостям даров зависело положение организатора потлача. Ибо в этом примитивном обществе действовал принцип соревнования. Признаком хорошего потлача индейцы считали ситуацию, когда хозяин раздавал все свое имущество, иногда буквально до последней рубашки.
Поначалу-то белые люди, столкнувшись с индейскими племенами, были приятно удивлены, что ремесленные изделия немалой стоимости эти дикари охотно обменивали на ничего не значащие побрякушки. За какие-то дешевые бусы можно было выменять хорошо выделанную шкуру или костяной нож с тончайшей резьбой, или даже приличный кусок земли. Но познакомившись с особенностями индейского мировоззрения, они с ужасом поняли, что в ответ должны преподнести дары не меньшей ценности. Иначе «краснокожие» их просто не будут уважать и не захотят иметь с ними никаких дел. А могут взять свой «потлач» сами и в том количестве, который посчитают справедливым. К тому же белые люди видели, как работает правило потлача в обществе самих индейцев. Организаторы бросали вызов богатым гостям, которые должны были в будущем «перебить» стоимость даров. Если они этого сделать не могли, их статус резко понижался. Вождь, не делавший хорошего потлача, считался жадным, его не уважали. Хороший вождь, говорили индейцы, должен умереть в нищете. Европейцы наблюдали плоды хорошего потлача в виде страшного обнищания аборигенов. И сделали вывод - обряд, как пережиток прошлого, мешает индейцам стать полноценными гражданами США или Канады. На фото свадебная церемония в племени квакиутль, невеста в центре. 1914 год. Фотограф Эдвард Кёртис.
Но самое неприятное, что им вдруг открылось, это то, что нередко дары европейцев тут же уничтожаются. Индейцы соревновались друг с другом не только в том, кто больше вещей раздаст, но и в том, кто больше их разобьет, разорвет, сожжет или утопит, показывая, что совсем не ценит предметов материального мира, и в жизни это не главные ценности.
В 1884 году к Закону об индейцах была принята поправка, и потлач был официально запрещен. Инициаторами запрета потлача выступили миссионеры и правительственные чиновники, в обязанность которым вменялось следить за благосостоянием индейцев. Дабы пресечь вредный обычай, закон запрещал устроение потлача, участие в ритуальных плясках «таманавас». Более того, и сами индейцы, участвующие в потлачах или их устраивающие, и белые люди, поощрявшие индейцев к проведению обряда, могли подвернуться тюремному заключению на срок до 6 лет.
Индейцы восприняли этот запрет с негодованием. Вожди квакиутль так говорили о потлаче: «Это строгий закон, который предписывает нам распределять нашу собственность среди наших друзей и соседей. Это хороший закон. Пусть белые соблюдают свои законы; а мы будем соблюдать свои. Если вы пришли запретить нам потлач, вам не рады, идите прочь; если нет — тогда вам рады».
И индейцы нашли способ, как победить закон. Так как запрещалось одновременное проведение обрядовых мероприятий, получение даров и ответное дарение, то индейцы стали просто разносить обрядовые действия во времени. Летом, например, устраивали пляски и песнопения. Зимой дарили подарки. А еще через год получали подарки в ответ. Чиновники понимали, что их дурят, но ничего поделать не могли - по закону это не считалось потлачем. Некоторым, правда, избежать наказания не удалось, но и то лишь потому, что их дары были «вызывающе нескромными», когда некоторые богатые индейцы раздавали все свое имущество: каноэ, одежду, посуду, украшения, музыкальные инструменты, золотые монеты и даже мешки с мукой.
После этого индейцы стали проводить свои обряды подальше от цивилизации. Или же несколько трансформировали обычай и придавали ему современную окраску. Чиновники и сами уже понимали, что бороться с потлачем глупо. И в 1951 году закон отменили. На фото танцоры племени квакиутль во время зимней церемонии, 1914 год. Фотограф Эдвард Кёртис.
Индейцы из других племен с северо-запада США и Западной Канады на протяжении веков считали квакиутль дикими и называли их: «дикими лесными людьми», «людьми земли», «духами земли», «неожиданно появляющиеся из леса». У квакиутль было очень широкая и многочисленная мифология. Основными персонажами и объектами культа были — Каннибал, живущий на Краю Мира, чудовище Дзоноква, двуглавый змей Сисиутл, птица Гром и другие.
На левом фото индеец в маске охотника на осьминогов (Qagyuhl). В мифологии племен квакиутль, проживающих в центральной части побережья Британской Колумбии, севернее острова Ванкувер существовал легендарный герой-охотник, убивший великана-осьминога, пожиравшего людей. Обряд, посвященный этому мифу, исполнялся танцором в маске на специальном причале, сооружавшемся на воде. Пляска охотника на осьминога происходила за четыре дня до начала церемонии Зимних Плясок – главного праздника квакиутль. На правом фото индеец в маске мифического существа Pgwis (Человек моря). 1914 год. Фотограф Эдвард Кёртис.
Многие маски квакиутль технически достаточно сложны, они могут проявлять при трансформации (при открытии или закрытии створок) шлемов две или даже три личины своих персонажей. Как правило, в масках квакиутль изображены тотемные прародители племени и их потомки, духи-помощники, а также такие персонажи как Луна и Солнце, сменяющие друг друга. Иными словами, такого рода маски призваны показать во время ритуала трансформирующийся, меняющийся характер мира, его явлений, процессов. Такие маски широко использовались в похоронных обрядах и обрядах инициации молодых мальчиков квакиутль, которые, подчас, были поражены невиданному доселе «духу», меняющему личины в процессе танца.
На фото танцор в одежде Paqusilahl («Дикого лесного человека»). У квакиутль был ритуал, в котором изображалось появление Paqusilahl из леса. Индеец наряжался в костюм (маску) лесного духа. Это было достаточно нейтральное существо в понимании индейцев, которое, однако, могло принести вред, и с ним приходилось считаться. В центре шаман в церемониальной одежде, справа — шаман в маске Tsawatenok, изображающей гагару, размещенной в верхней части головы человека, чтобы облегчить птице превращение в человека. 1914 год. Фото Эдварда Кертиса.
Религиозными наставниками в племени, как и везде были шаманы, которые проводили различные обряды и служили посредниками между людьми и духами. Они имели особое значение для сохранения и передачи традиций и обрядов от поколения к поколению. Одним из важнейших религиозных обрядов у квакиутль были церемонии, посвященные рыболовству и урожаю. Во время этих обрядов они приносили жертвы духам природы. Важным элементом были танцы и песни, которые сопровождали обряды и символизировали связь с духовным миром.
Тело умершего индейца обычно выносилось из дома через какое-то импровизированное отверстие, отличное от двери, и утилизировалось как можно быстрее. Исключение было для тела вождей, которые были выставлены на несколько дней, пока пелись клановые панихиды.
Кроме того, у квакиутлов были обряды, связанные с общественными событиями, такими как рождение, брак, смерть и переход во взрослую жизнь. Эти церемонии отражали их веру в циклическую природу жизни и важность семейных и общественных уз. На фото женщина в одеяле чилкат с бахромой (надетом задом наперед), специальном шейном кольце для защиты от злых духов и маске, представляющей умершего родственника, который был шаманом. Новый шаман выполняет религиозный ритуал. Индеец, одетый в костюм медведя, охраняет танцевальный дом во время церемонии. 1914 год. Фото Эдварда Кертиса.
Индейцы квакиутль в основном ловли рыбу: сельдь, жирную рыбу-свечу (eulachon), корюшку, треску, палтуса, кету, моллюсков, лосося, некоторых из них консервировали на зиму. Для этого, а также для торговли между соседними племенами, они строили долбленые лодки с вертикальными водорезами или выступающими носовыми и кормовыми частями.
Лето было временем тяжелой работы: ловить рыбу, собирать растения и все это заготавливать для потребления зимой. Из-за ограниченного количества места и неравномерного распределения природных ресурсов, летом племена распадались на небольшие группы, которые перемещались между местами рыбалки и сбора ягод. А на зиму собирались в деревнях с несколькими большими деревянными домами (каждый со своей тотемной группой). Дома квакиутль были прямолинейными с дощатыми стенами и крышей, достигая размеров 12 на 30 метров; огромные кедровые столбы с боковыми балками и коньковыми столбами составляли постоянный каркас, к которому крепились доски стен и крыши, которые можно было снять, погрузить на каноэ и перевезти с места на место.
Зимой люди с более высоким статусом редко работали над повседневными делами (оставляя это рабам), вместо этого используя время для создания двух- и трехмерного искусства и проведения потлачей, танцев и священных церемоний, которые объединяли людей для общения, торговли и обсуждения отношений внутри или между общинами.
Одной из особых черт культуры квакиутль является их уникальное искусство ремесел, включающее резьбу по дереву, роспись, ткачество, производство одежды и создание каноэ. Эти ремесла передавались из поколения в поколение и играли важную роль в их культурной идентичности. На фото резные тотемные столбы в Алерт Бэй, и дочь вождя племени занимается украшением своей шляпы. 1914 год. Фото Эдварда Кертиса.
Верования у различных общин отличались, но были и общие сходства, например, лосось считался сверхъестественным существом, которое добровольно принимало форму рыбы каждый год, чтобы пожертвовать собой ради блага человечества. Будучи пойманными, эти духовные существа возвращались в свой дом под морем, где они перевоплощались, если их кости или внутренности возвращались в воду. Индейцы проводили церемонию первого лосося. Этот обряд включал почитание первого лосося рыболовного сезона путем посыпания его орлиным пухом, красной охрой или каким-либо другим священным веществом, приветствие его официальной речью, приготовление его и раздача его мяса, как причастие, всем членам местной группы и гостям.
Шаманизм использовался для получения сверхъестественной силы от природы, чтобы с ее помощью исцелять больных или восстанавливать заблудшую душу, возвращая духовное здоровье. Обычно считалось, что некоторые шаманы, или знахари, обладали силой как вызывать недуги, так и лечить их. Колдовство использовалось для убийства других или для того, чтобы сделать их больными, и считалось, что его осуществляли злые люди, которые знали секретные ритуалы для этой цели. В целом индейцы старались жить в гармонии с природой, беря от нее ее дары, силу и энергию и умасливая за это подношениями. На фото индейцы племени квакиутль танцуют во время затмения, стремясь восстановить Луну на небе. 1914 год. Фото Эдварда Кертиса.
... олицетворение Хаоса 🙂
В том числе 🙂
По фольклору своих предков квакиутль пришли в данное места – через землю и море, в виде родовых животных, которые по прибытию изменили свой облик и превратились в человека.
Первый зарегистрированный контакт с европейцами был в 1792 году, во время экспедиции под руководством английского капитана Джорджа Ванкувера, и после этого, рядом с землями индейцев, обустроились колонии европейцев. Как часто бывало, вместе с поселенцами пришли болезни и мор, и численность квакиутль резко снизилось. Племена квакиутль проводили много различных церемониальных обрядов с использованием разнообразных масок. На фото слева направо: индеец в меховой одежде Koskimo и маске Hami («Опасное существо»), индеец в одеянии лесного духа Nuhlimkilaka («Несущий путаницу»). индеец в маске Nuhlimahla во время церемонии Зимнего танца. Этот персонаж использовался для воплощения глупости и идиотизма — он жаждал беспорядка, грязи и безумия. 1914 год. Фото Эдвард Кёртис.
Существует утверждение, что индеец из племени квакиутль, беря что-то в долг, в залог мог оставить свое имя. И до тех пор, пока он не возвратит, к нему будут обращаться только нечленораздельными звуками или подзывать жестами. У квакиутль были свои понятия о богатстве. Статус богатого человека для них заключался ни в том, скольким владел человек, а в том – сколько он мог, и был готов раздать другим. Американский антрополог Франц Боас описал эти сложные церемонии дарения, известные как «потлач». Эти торжественные ритуалы стали основной мишенью христианских миссионеров, которые видели в этом одно из основных препятствий их «цивилизаторской» миссии, а канадское правительство даже запретило практику проведения потлача в 1885 году. Хотя на практике этот запрет так и не смогли провести в жизнь.
На русский язык индейское слово переводится как «делать церемониальный дар». Во многих индейских общинах для совершения потлачей вожди строили даже специальные дома, вмещавшие большое количество гостей, и устраивали грандиозные праздники с выступлением танцоров, певцов и разыгрыванием фольклорных сценок, с пиршеством и вручением подарков.
Индейские потлачи были приурочены к важным событиям из жизни племени или родовой общины — рождению детей, свадьбе, удочерению (усыновлению), совершеннолетию, смерти вождя и тому подобное. Устраивались потлачи только состоятельными индейцами, причем на мероприятие не допускались рабы или бедняки. Это делалось не из-за соблюдения условностей, а просто потому, что все, кто получал подарки во время церемонии, должны были в будущем ответить такими же подарками. Бедняки или рабы по понятной причине сделать ответных даров не могли. На фото индейцы из племени квакиутль плывут в каноэ. 1914 год. Фото Эдвард Кёртис.
Традиция была широко распространена во всей Северной Америке, но особенно на северо-западе США и в Канаде у индейцев хейлцуков, нуксалков, хайдов, маков, тлинкитов, нуу-ча-нултов, цимшианов, квакиутлов, салишей, атабасков, а также субарктических народов.
Наиболее внушительно обставлялась погребальная тризна. Причем степень выражения всеобщего горя зависела от статуса покойника. Если умирал простой воин, для него пели песни и устраивали военные пляски. А когда умирал старейшина или вождь, в подготовку потлача включались женщины, которые омывали и одевали умершего. Ближайшие родичи организовывали погребение, речи над могилой, плакальщиц, песни с плясками, изобильную еду, раздачу подарков всем приглашенным. По такому случаю гости приезжали даже издалека.
В некоторых индейских селениях обряд длился неделю и дольше. И каждый вечер после обильной еды гости приступали к пляскам и песням. В них рассказывалось и о легендарных персонажах, и о конкретных усопших. На это общественное мероприятие обязаны были явиться все члены семьи и соседи. Если кто-то не приходил, индейцы воспринимали такое нарушение традиции как оскорбление. Завершающее мероприятие после потлача — распределение даров. Подарки лежали в центре помещения, где происходил пир. Раздавал их, сообразно с рангом гостя, организатор потлача, никто не должен был уйти обделенным, даже дети.
Если пиры и обрядовые пляски с песнями у белых переселенцев не вызывали ни малейшего удивления, поскольку на свадьбах и похоронах в Европе это было явлением обыденным, то ритуальное дарение сначала ошеломило, а в конце концов возмутило недавних европейцев. На фото индейцы из племени квакиутль прибыли на свадьбу в каноэ. 1914 год. Фото Эдвард Кёртис.
По индейской традиции, как выяснилось, организаторы потлача должны были вручить гостю не просто какой-то недорогой сувенир «на память», а как можно более дорогостоящий дар. Чем богаче хозяин, чем выше ранг гостя, тем дороже должен быть этот подарок. От значимости сделанных гостям даров зависело положение организатора потлача. Ибо в этом примитивном обществе действовал принцип соревнования. Признаком хорошего потлача индейцы считали ситуацию, когда хозяин раздавал все свое имущество, иногда буквально до последней рубашки.
Поначалу-то белые люди, столкнувшись с индейскими племенами, были приятно удивлены, что ремесленные изделия немалой стоимости эти дикари охотно обменивали на ничего не значащие побрякушки. За какие-то дешевые бусы можно было выменять хорошо выделанную шкуру или костяной нож с тончайшей резьбой, или даже приличный кусок земли. Но познакомившись с особенностями индейского мировоззрения, они с ужасом поняли, что в ответ должны преподнести дары не меньшей ценности. Иначе «краснокожие» их просто не будут уважать и не захотят иметь с ними никаких дел. А могут взять свой «потлач» сами и в том количестве, который посчитают справедливым. К тому же белые люди видели, как работает правило потлача в обществе самих индейцев. Организаторы бросали вызов богатым гостям, которые должны были в будущем «перебить» стоимость даров. Если они этого сделать не могли, их статус резко понижался. Вождь, не делавший хорошего потлача, считался жадным, его не уважали. Хороший вождь, говорили индейцы, должен умереть в нищете. Европейцы наблюдали плоды хорошего потлача в виде страшного обнищания аборигенов. И сделали вывод - обряд, как пережиток прошлого, мешает индейцам стать полноценными гражданами США или Канады. На фото свадебная церемония в племени квакиутль, невеста в центре. 1914 год. Фотограф Эдвард Кёртис.
Но самое неприятное, что им вдруг открылось, это то, что нередко дары европейцев тут же уничтожаются. Индейцы соревновались друг с другом не только в том, кто больше вещей раздаст, но и в том, кто больше их разобьет, разорвет, сожжет или утопит, показывая, что совсем не ценит предметов материального мира, и в жизни это не главные ценности.
В 1884 году к Закону об индейцах была принята поправка, и потлач был официально запрещен. Инициаторами запрета потлача выступили миссионеры и правительственные чиновники, в обязанность которым вменялось следить за благосостоянием индейцев. Дабы пресечь вредный обычай, закон запрещал устроение потлача, участие в ритуальных плясках «таманавас». Более того, и сами индейцы, участвующие в потлачах или их устраивающие, и белые люди, поощрявшие индейцев к проведению обряда, могли подвернуться тюремному заключению на срок до 6 лет.
Индейцы восприняли этот запрет с негодованием. Вожди квакиутль так говорили о потлаче: «Это строгий закон, который предписывает нам распределять нашу собственность среди наших друзей и соседей. Это хороший закон. Пусть белые соблюдают свои законы; а мы будем соблюдать свои. Если вы пришли запретить нам потлач, вам не рады, идите прочь; если нет — тогда вам рады».
И индейцы нашли способ, как победить закон. Так как запрещалось одновременное проведение обрядовых мероприятий, получение даров и ответное дарение, то индейцы стали просто разносить обрядовые действия во времени. Летом, например, устраивали пляски и песнопения. Зимой дарили подарки. А еще через год получали подарки в ответ. Чиновники понимали, что их дурят, но ничего поделать не могли - по закону это не считалось потлачем. Некоторым, правда, избежать наказания не удалось, но и то лишь потому, что их дары были «вызывающе нескромными», когда некоторые богатые индейцы раздавали все свое имущество: каноэ, одежду, посуду, украшения, музыкальные инструменты, золотые монеты и даже мешки с мукой.
После этого индейцы стали проводить свои обряды подальше от цивилизации. Или же несколько трансформировали обычай и придавали ему современную окраску. Чиновники и сами уже понимали, что бороться с потлачем глупо. И в 1951 году закон отменили. На фото танцоры племени квакиутль во время зимней церемонии, 1914 год. Фотограф Эдвард Кёртис.
Индейцы из других племен с северо-запада США и Западной Канады на протяжении веков считали квакиутль дикими и называли их: «дикими лесными людьми», «людьми земли», «духами земли», «неожиданно появляющиеся из леса». У квакиутль было очень широкая и многочисленная мифология. Основными персонажами и объектами культа были — Каннибал, живущий на Краю Мира, чудовище Дзоноква, двуглавый змей Сисиутл, птица Гром и другие.
На левом фото индеец в маске охотника на осьминогов (Qagyuhl). В мифологии племен квакиутль, проживающих в центральной части побережья Британской Колумбии, севернее острова Ванкувер существовал легендарный герой-охотник, убивший великана-осьминога, пожиравшего людей. Обряд, посвященный этому мифу, исполнялся танцором в маске на специальном причале, сооружавшемся на воде. Пляска охотника на осьминога происходила за четыре дня до начала церемонии Зимних Плясок – главного праздника квакиутль. На правом фото индеец в маске мифического существа Pgwis (Человек моря). 1914 год. Фотограф Эдвард Кёртис.
Многие маски квакиутль технически достаточно сложны, они могут проявлять при трансформации (при открытии или закрытии створок) шлемов две или даже три личины своих персонажей. Как правило, в масках квакиутль изображены тотемные прародители племени и их потомки, духи-помощники, а также такие персонажи как Луна и Солнце, сменяющие друг друга. Иными словами, такого рода маски призваны показать во время ритуала трансформирующийся, меняющийся характер мира, его явлений, процессов. Такие маски широко использовались в похоронных обрядах и обрядах инициации молодых мальчиков квакиутль, которые, подчас, были поражены невиданному доселе «духу», меняющему личины в процессе танца.
На фото танцор в одежде Paqusilahl («Дикого лесного человека»). У квакиутль был ритуал, в котором изображалось появление Paqusilahl из леса. Индеец наряжался в костюм (маску) лесного духа. Это было достаточно нейтральное существо в понимании индейцев, которое, однако, могло принести вред, и с ним приходилось считаться. В центре шаман в церемониальной одежде, справа — шаман в маске Tsawatenok, изображающей гагару, размещенной в верхней части головы человека, чтобы облегчить птице превращение в человека. 1914 год. Фото Эдварда Кертиса.
Религиозными наставниками в племени, как и везде были шаманы, которые проводили различные обряды и служили посредниками между людьми и духами. Они имели особое значение для сохранения и передачи традиций и обрядов от поколения к поколению. Одним из важнейших религиозных обрядов у квакиутль были церемонии, посвященные рыболовству и урожаю. Во время этих обрядов они приносили жертвы духам природы. Важным элементом были танцы и песни, которые сопровождали обряды и символизировали связь с духовным миром.
Тело умершего индейца обычно выносилось из дома через какое-то импровизированное отверстие, отличное от двери, и утилизировалось как можно быстрее. Исключение было для тела вождей, которые были выставлены на несколько дней, пока пелись клановые панихиды.
Кроме того, у квакиутлов были обряды, связанные с общественными событиями, такими как рождение, брак, смерть и переход во взрослую жизнь. Эти церемонии отражали их веру в циклическую природу жизни и важность семейных и общественных уз. На фото женщина в одеяле чилкат с бахромой (надетом задом наперед), специальном шейном кольце для защиты от злых духов и маске, представляющей умершего родственника, который был шаманом. Новый шаман выполняет религиозный ритуал. Индеец, одетый в костюм медведя, охраняет танцевальный дом во время церемонии. 1914 год. Фото Эдварда Кертиса.
Индейцы квакиутль в основном ловли рыбу: сельдь, жирную рыбу-свечу (eulachon), корюшку, треску, палтуса, кету, моллюсков, лосося, некоторых из них консервировали на зиму. Для этого, а также для торговли между соседними племенами, они строили долбленые лодки с вертикальными водорезами или выступающими носовыми и кормовыми частями.
Лето было временем тяжелой работы: ловить рыбу, собирать растения и все это заготавливать для потребления зимой. Из-за ограниченного количества места и неравномерного распределения природных ресурсов, летом племена распадались на небольшие группы, которые перемещались между местами рыбалки и сбора ягод. А на зиму собирались в деревнях с несколькими большими деревянными домами (каждый со своей тотемной группой). Дома квакиутль были прямолинейными с дощатыми стенами и крышей, достигая размеров 12 на 30 метров; огромные кедровые столбы с боковыми балками и коньковыми столбами составляли постоянный каркас, к которому крепились доски стен и крыши, которые можно было снять, погрузить на каноэ и перевезти с места на место.
Зимой люди с более высоким статусом редко работали над повседневными делами (оставляя это рабам), вместо этого используя время для создания двух- и трехмерного искусства и проведения потлачей, танцев и священных церемоний, которые объединяли людей для общения, торговли и обсуждения отношений внутри или между общинами.
Одной из особых черт культуры квакиутль является их уникальное искусство ремесел, включающее резьбу по дереву, роспись, ткачество, производство одежды и создание каноэ. Эти ремесла передавались из поколения в поколение и играли важную роль в их культурной идентичности. На фото резные тотемные столбы в Алерт Бэй, и дочь вождя племени занимается украшением своей шляпы. 1914 год. Фото Эдварда Кертиса.
Верования у различных общин отличались, но были и общие сходства, например, лосось считался сверхъестественным существом, которое добровольно принимало форму рыбы каждый год, чтобы пожертвовать собой ради блага человечества. Будучи пойманными, эти духовные существа возвращались в свой дом под морем, где они перевоплощались, если их кости или внутренности возвращались в воду. Индейцы проводили церемонию первого лосося. Этот обряд включал почитание первого лосося рыболовного сезона путем посыпания его орлиным пухом, красной охрой или каким-либо другим священным веществом, приветствие его официальной речью, приготовление его и раздача его мяса, как причастие, всем членам местной группы и гостям.
Шаманизм использовался для получения сверхъестественной силы от природы, чтобы с ее помощью исцелять больных или восстанавливать заблудшую душу, возвращая духовное здоровье. Обычно считалось, что некоторые шаманы, или знахари, обладали силой как вызывать недуги, так и лечить их. Колдовство использовалось для убийства других или для того, чтобы сделать их больными, и считалось, что его осуществляли злые люди, которые знали секретные ритуалы для этой цели. В целом индейцы старались жить в гармонии с природой, беря от нее ее дары, силу и энергию и умасливая за это подношениями. На фото индейцы племени квакиутль танцуют во время затмения, стремясь восстановить Луну на небе. 1914 год. Фото Эдварда Кертиса.
... олицетворение Хаоса 🙂
В том числе 🙂
