Приветствую, брат паладин. Сочувствую, у тебя тяжелая ноша.
– Почему? – удивился я. – Это вон у брата Кадфаэля тяжелая. Мне проще. Я аки птаха вольная. Никакими канонами не скован.
Он сказал с еще большим сочувствием:
– В этом и есть тяжесть. Брату Кадфаэлю задан путь, а ты все время ищешь, оступаешься, попадаешь то на камни, то в топь, то на дорогу, что обрывается пропастью…
Я подумал, кивнул.
– Верно, отче. Но ум для того и даден, чтобы искать дорогу.
Он покачал головой, печаль в глазах стала заметнее.
– Недостаточно быть умным. Необходимо быть достаточно умным, чтобы не позволить себе стать умным сверх меры.
Сказано многозначительно, он даже умолк в этом месте и внимательно посмотрел на меня, дескать, понял ли, я кивнул и спросил, показывая, что понял, не совсем тупой:
– Вы хотите сказать, что Сатана сделал ошибку… ставши умным… сверх меры?
Кадфаэль замер, смотрел то на меня, то на лекаря, не уловив быстрого перехода, он полагал, что камешек был брошен в сторону хозяев замка.
Отец Влесалий мягко улыбнулся.
– Ты все быстро схватываешь, брат паладин. Для тебя это странно звучит, да? Думаешь, разве можно стать умным чересчур или слишком? Наоборот, чем умнее, тем лучше! Увы, как раз в этом и есть самая великая ошибка людей и даже всего рода человеческого.