Чтение Дока, с цитатами :) Кто хочет знать и понимать лучше

[dok34.ru]

Собачьи хобби 🙂 и человечьи принципы...

Брат Кадфаэль тоже посматривал с любопытством.
– Брат паладин, раньше он вроде бы так охотой не увлекался?
– Я сам не знаю, – признался я, – в чем его хобби. Сам себе выбирает занятия.
Граф Эбергард заметил:
– По виду это скорее боевой пес. Не пробовали?
– И пробовать не хочу, – отрезал я. – Это милая домашняя собачка. Комнатная, можно сказать. Ну, пусть двухкомнатная. Кто ее обидит, я сам тому пасть порву

 

[dok34.ru]

– Сильный, – он спросил кротко, – это кто?
– Знающий, – ответил я.
– А верующий?
Я покачал головой.
– Прежде всего – знающий.
Он вздохнул, сказал тяжело:
– Я понимаю вас, сэр Легольс. Очень хорошо понимаю. Сам когда-то думал именно так. В юности всегда кажется, что над всем стоит знание… Вообще любое знание: более знающий воин победит менее знающего, землепашец получит лучший урожай, а знающий король создаст более процветающее королевство, чем незнающий или знающий мало.
Я буркнул:
– Но разве не так?
Он отвел взгляд, я чувствовал, что не отвечает из-за боязни, что попросту не пойму, а непонимание у слабых, коих абсолютное большинство, чаще всего проявляется в высмеивании, в лучшем случае – вышучивании. Так слабые умы защищаются от любых свежих или ярких идей, так сохраняют иллюзию чувствовать и себя людьми. Иной раз кажутся себе даже более продвинутыми, чем те, кто ищет новые дороги, оступается в потемках, набивает шишки.
– Увы, – ответил он осторожно, – это не так… Самый знающий на земле – это Сатана

 

[dok34.ru]

Чем это объяснить?.. Видимо, только тем, что Цель есть только у Господа Бога, а его оппонент творит хаотично, без цели и смысла, творит все, что может, что удается…
Мои плечи передернулись сами по себе. Ломать проще, чем строить, и сорваться в новую Великую Войну Магов ну совсем просто, когда нет тормозов. Хотя бы таких несовершенных, как церковь.
Я сказал невесело:
– И где же выход?
Он развел руками.
– Видимо, нужно что-то еще кроме ума, пусть даже самого блестящего. И это «что-то» должно быть над умом. Вообще над разумом, если такое можно сказать вообще…
Я взглянул остро, показалось, что говорит мой современник из другого времени

 

[dok34.ru]

Это может казаться противоположностью ...серой унылости 🙂
Но это лишь простое, детское решение 🙂

За празднично накрытыми столами пируют ярко одетые люди. Замелькали все цвета, здесь не признают полутонов: если уж красное, то самый что ни есть пурпур, если зелень – то изумруд. Никакой подгонки цветов или соответствия, все как яркие клоуны, зато все веселятся, морды довольные, уже пьют, хохочут, рассказывают веселые истории

 

[dok34.ru]

Формулировки 🙂

Кадфаэль не нашелся сразу, что ответить, я поймал беспомощный взгляд монаха, сказал сочувствующе:
– Молитва молитве рознь. Может быть, сэр Смит, ты не так расставлял акценты или ударения, не совсем точно пользовался модальным склонением?
Смит вытаращил глаза, спросил обалдело:
– А что это?
Я отмахнулся.
– Да никто не знает, хотя говорят, говорят. Звучит красиво, многозначительно. Даже слишком. А молиться надо правильно. Вот как-то шел в пустыне один настоящий священник, который вроде бы знает, как правильно, как вдруг – лев! Священник взмолился, чтобы Господь дал льву христианское сердце. И вот лев, когда догнал и завалил священника, поднял очи к небу и скачал благочестиво: «Господи, благослови эту пищу!»
Смит задумался. Судя по его виду, он вообще не задумывался над правильным нанизыванием слов, как бусинок на незримую шелковую нить

 

[dok34.ru]

– Люди, – сказал я наставительно, – которые думают, что «пить надо больше», и те, которые думают: «пить надо меньше», сходятся в одном: пить – надо. Однажды один из великих отцов церкви сказал, что нельзя дважды войти в одну реку, но можно дважды наступить на одни грабли. Это он к тому, что нельзя разом отучить людей пить, блудить, врать… Ты сам знаешь все семь смертных грехов и остальные четыре тысячи триста помельче. Это все нужно выдавливать из человека постепенно, шаг за шагом. Вот мы сейчас с тобой вроде бы чревоугодничаем, если со стороны, а ведь тот посторонний будет очень даже неправ! Чревоугодничали бы те, у кого выше чрева ничего нет, кто пьет пиво и болеет за футбол… Гм, это я снова заехал в жидомасонские тайны, которые тебе знать пока рано. Словом, мы с тобой, даже находясь в борделе, сможем оставаться чистыми там глубоко внутри, а это самое главное!.. Мы не поддадимся, верно?
Он вздрогнул, сказал неуверенно:
– Ну да, брат паладин…
– А завтра утром, – продолжал я с воодушевлением, – сядем на коней и снова отправимся в путь, где и корка хлеба, поджаренная на пламени костра, покажется дивно сладкой! А почему? Потому что долг у нас выше, чем этот роскошно накрытый стол.
Он с облегчением вздохнул, наконец начиная понимать, что брат более высокого посвящения показывает, что вот так в мирской жизни труднее быть святым, чем в монастыре, но надо им быть, иначе до людей не достучишься, они ведь здесь, а не за стенами монастыря.

 

[dok34.ru]

об этом ни слова в Святом Писании!
– Кадфаэль, – сказал я с укором, – разъяснять такие простые истины – значило бы оскорбить того, кому говорено! Джентльмены так не поступают. Что само собой разумеется, о таком и говорить как-то неловко… разве Господь нас считает недоумками? Ведь он вложил в нас часть своей души! Только мы, люди, имеем то, что роднит нас с самим Творцом, – душу, так чего же он нам станет объяснять на пальцах, как придуркам?
– Значит, – проговорил он трепещущим голосом, – твоя сила, брат паладин, в том, что не расходуешь почти все силы своей души на борьбу с искушениями?

 

[dok34.ru]

Я сказал осторожно:
– Это понятно, что если вести себя мудро, то можно добиться всего. Но что в этом случае мудрость?
– Страх перед глупостью, – произнес старик внятно, – есть начало мудрости. Там, где для глупца – тупик, для мудреца – лабиринт. Помни это… и уцелеешь

 

[dok34.ru]

Нельзя по-настоящему понять человека, пока не станешь на его точку зрения... Надо влезть в его шкуру и походить в ней.

Харпер Ли "Убить пересмешника"

 

[dok34.ru]

Сказанное может быть выражено и так, что разум есть целенаправленное совершение. Возвышение мнимой природы над неверно узнанным осмысливанием и, прежде всего, изгнание внешней целенаправленности дискредитировало форму цели вообще. Однако – как и по определению Аристотеля природа есть целенаправленное совершение – цель есть непосредственное, покоящееся, которое само есть движущееся или субъект. Её отвлечённая сила двигать есть пребывание для себя или чистая отрицательность. Результат и начало только потому есть одно и то же, что начало есть цель, или: действительное и понятие его только потому есть одно и то же, что непосредственное как цель имеет в нём самом самость или действительность в чистом виде. Реализующаяся цель или пребывающее данным действительное есть движение и развёрнутое становление, но именно это неспокойствие есть самость, которая потому тождественна той непосредственности и простоте начала, что она есть результат, возвращённое в себя – возвращённое же в себя есть именно самость, а самость есть соотносящаяся с собой тождественность и простота.

Нужда представлять абсолютное субъектом употребляла выражения «Бог есть вечное», «Бог есть моральный миропорядок», «Бог есть любовь» и т.д. В выражениях такого рода истинное только устанавливается напрямую как субъект, но не преподносится как движение обдумывания в самого себя. В каждом таком выражении вначале идёт слово «Бог». Для себя оно есть не имеющий смысла звук, одно только имя; только предикат говорит, что оно есть, что есть его наполнение и значение, – т.е. пустое начало только в этом конце становится действительным знанием. Исходя из этого, неизвестно, почему не говорят только о вечности, о нравственном миропорядке и т.д., или, как поступали древние, о понятиях в чистом виде – «пребывание», «одно» и т.д. – т.е. о том, что само есть значение, без добавления к этому не имеющего смысла звука. Однако тем словом обозначается именно то, что не пребывание вообще, не сущность, не общее вообще, а обдуманное в себя устанавливается как субъект. Но в то же время это только предвосхищено. Субъект принимается в качестве твёрдого исходного пункта, к которому как к их опоре прикрепляются предикаты движением, которое принадлежит знающему о нём и которое также не признаётся за принадлежащее этому исходному пункту; а только в последнем случае содержание и было бы преподнесено через движение как субъект. В том, как устроено это движение, оно не может ему принадлежать; а после предполагания того исходного пункта оно и не может быть устроено иначе, оно может быть только внешним. И потому та предвосхищённость абсолютного как субъекта не только не есть действительность этого понятия, но делает её даже невозможной, ибо устанавливает субъект покоящимся исходным пунктом; действительность же его есть самодвижение