dok34.ru
Moderator
Спойлер [+]
Следующей, одной из кафедр проходимых на четвертом курсе, была педиатрия. То есть кафедра детских болезней. Зав кафедрой, не смотря на то что детская, целый генерал -майор, и соответственно профессор, Клиорин А.Д. В освоении этих далеко не легких наук, мне все чаще помогали пусть и незначительные, но уже имеющиеся понятия, полученные в свое время в медицинском училище. Вот и здесь, я уже дрдо бедно знал с какой стороны к детям подходить. Кроме теоретических знаний и практических навыков, которые давала нам кафедра, мы многое получали и в различных детских больницах и заведениях города. В том числе нам уже начали доверять обслуживать вызовы на дому. Рассказываю один, но с яркими, для меня впечатлениями, случай. Зима, питерская, это вам не в Сочи. На вызова ездим общественным транспортом и бегаем ножками. Вот и сейчас, получив из рук преподавателя записку с адресом, и предварительным диагнозом, доезжаю на трамвае до Марсова поля. А оттуда нужно пешком по сугробам нечищеных тротуаров, пробраться на улицу Халтурина. Был такой, еще один из революционеров. Теперь этой улице как и многим ей подобным вернули ее прежнее, доГГеволюционное название, миллионная. Нахожу нужный номер, и через огромные кованые ворота, проникаю во внутренний дворик. Это не дворик, а целый сквер, внутри дома. Уже более - менее ориентируясь в центре города, я сообразил, что от указанного номера в адресе, до дворцовой площади, оставалось каких- то полторы сотни метров. Звоню , дверь открывает моложавая женщина в домашнем халате. -Здравствуйте. Вы вызывали по поводу ребенка? -Здравствуйте. Да, я. Раздевайтесь, проходите. Снимаю шапку и шинель. Белый халат у нас под шинелью. Снимаю ботинки, и в носках, с дипломатом в левой руке, следую за хозяйкой. Первое что бросилось в глаза, это высота до потолков. Минимум семь метров. Потолки с богатой, фигурной хоть и потрескавшейся, видимо от времени лепниной. Полы с мозаичным паркетом, а стены тоже в нарядных, хоть и древних обоях. Сразу закралась мысль, интересно, к кому же я в этот раз попал. Но я выполняю свою работу, и мне некогда вдаваться в размышления. Проходим в одну из комнат. Кроватка, десятилетний пацан. Это уже легче. Не какой ни будь грудничек. Выслушиваю сердце и легкие фонендоскопом. Смотрю горло с помощью чайной ложки. Измеряю температуру. Пока провожу все эти элементарные процедуры, обращаю внимание на журнальный столик возле кровати. А там чего только нет, из лекарств. Вся аптека при простудных заболеваниях и фарингите. Я уже себе в уме этот диагноз и выставил. ОРВИ. Острая респираторно вирусная инфекция. Плюс фарингит. -Я вижу что у вас уже все необходимые для ребенка лекарства имеются. Обращаюсь к маме. - И даже больше чем ему необходимо. Мама немножко засмущалась и порозовела. - Вы случайно не в аптеке работаете? Это я так, уже, чисто риторически поинтересовался. И оказывается сразу попал в точку. - Да, я провизор. А папу моего вы наверное знаете. Он начальник кафедры фармакологии, у вас в академии. Лучше бы она этого не говорила. Я то уже закаленный, и вида не подал. Но представляю что могло бы случиться с некоторыми из моего взвода. С менее устойчивой психикой. - Вот и хорошо. Тогда мне меньше работы. Не надо выписывать рецепты. Я так понимаю, что вас интересует только больничный? По уходу? - Да, вы правы, мне нужен был ваш визит, чтобы официально оформить больничный лист. Фу слава Богу, подумал я про себя, и перевел дух. Страшно представить, если бы мне пришлось выписывать рецепт для племянника, известнейшего фармаколога в СССР, героя социалистического труда, профессора Виноградова В.М. И если бы я там чего ни будь выписал не то, или не так. Собираю нервы в кулак и спокойно оформляю больничный лист. Нам такое право уже в тот период давали. Желаю ребенку скорейшего выздоровления, и направляюсь к прихожей. В это время, за моей спиной открывается какая то не помеченная мною боковая дверь, и я слышу приглушенный голос: - он уже ушел? Я автоматически оглядываюсь, и тем самым ставлю самого профессора в крайне неловкое положение. Он тоже в домашнем, стеганом халате, с минимум двухнедельной щетиной, смутившись, смотрит на меня. - Ой, вы извините, я просто не хотел, чтобы вы меня увидели в таком виде. Я немного сам приболел... Начал он еще что то там бормотать в свое оправдание. - Да что вы , что вы товарищ профессор... Промычал я в ответ, а сам еще быстрее метнулся в прихожую. Обулся, оделся и выскочил на улицу. Через пару дней, дежуря по факультету, мне на глаза попалось пару открыток. На адрес, профессора Виноградова. Соболезнования в связи со смертью супруги. Вот почему он тогда был в таком запущенном состоянии, подумал я. А пока бегу на наш сборный пункт. Бегу,и думаю. Так вот как у нас живет академическая профессура. Ведь буквально за стенкой его квартиры, начинаются апартаменты бывшего Зимнего дворца. И в хоромах, которые занимает герой соцтруда, видимо тоже когда то жил какой то крупнейший чин, из царских сановников. Вот так мне единожды, удалось одним глазом заглянуть туда, где никогда больше бывать не приходилось. Поговаривали в нашей курсантской среде, что героя он получил за то что изобрел на олимпиаду восемьдесят, допинги, которые еще не могли обнаружить в крови спортсменов, на то время. Когда я доложил преподавателю у кого я только что был на вызове. Ему самому чуть плохо не стало. - Надеюсь, вам не пришлось выписывать рецепты? Прошептал он. - Никак нет. Личный состав группы тоже напрягся и замер. Видимо каждый подумал о себе в этой ситуации. Хотя мы фармакологию уже прошли и экзамен сдали. Но малейший прокол в таких обстоятельствах, мог плохо кончиться для любого из нас, и для преподавателя в частности. Конечно, если бы профессор оказался каким то самодуром. К счастью, Виноградов был человек умнейший, да и я ничего такого не допустил.
Случайная встреча.. Любопытная многим 🙂
Следующей, одной из кафедр проходимых на четвертом курсе, была педиатрия. То есть кафедра детских болезней. Зав кафедрой, не смотря на то что детская, целый генерал -майор, и соответственно профессор, Клиорин А.Д. В освоении этих далеко не легких наук, мне все чаще помогали пусть и незначительные, но уже имеющиеся понятия, полученные в свое время в медицинском училище. Вот и здесь, я уже дрдо бедно знал с какой стороны к детям подходить. Кроме теоретических знаний и практических навыков, которые давала нам кафедра, мы многое получали и в различных детских больницах и заведениях города. В том числе нам уже начали доверять обслуживать вызовы на дому. Рассказываю один, но с яркими, для меня впечатлениями, случай. Зима, питерская, это вам не в Сочи. На вызова ездим общественным транспортом и бегаем ножками. Вот и сейчас, получив из рук преподавателя записку с адресом, и предварительным диагнозом, доезжаю на трамвае до Марсова поля. А оттуда нужно пешком по сугробам нечищеных тротуаров, пробраться на улицу Халтурина. Был такой, еще один из революционеров. Теперь этой улице как и многим ей подобным вернули ее прежнее, доГГеволюционное название, миллионная. Нахожу нужный номер, и через огромные кованые ворота, проникаю во внутренний дворик. Это не дворик, а целый сквер, внутри дома. Уже более - менее ориентируясь в центре города, я сообразил, что от указанного номера в адресе, до дворцовой площади, оставалось каких- то полторы сотни метров. Звоню , дверь открывает моложавая женщина в домашнем халате. -Здравствуйте. Вы вызывали по поводу ребенка? -Здравствуйте. Да, я. Раздевайтесь, проходите. Снимаю шапку и шинель. Белый халат у нас под шинелью. Снимаю ботинки, и в носках, с дипломатом в левой руке, следую за хозяйкой. Первое что бросилось в глаза, это высота до потолков. Минимум семь метров. Потолки с богатой, фигурной хоть и потрескавшейся, видимо от времени лепниной. Полы с мозаичным паркетом, а стены тоже в нарядных, хоть и древних обоях. Сразу закралась мысль, интересно, к кому же я в этот раз попал. Но я выполняю свою работу, и мне некогда вдаваться в размышления. Проходим в одну из комнат. Кроватка, десятилетний пацан. Это уже легче. Не какой ни будь грудничек. Выслушиваю сердце и легкие фонендоскопом. Смотрю горло с помощью чайной ложки. Измеряю температуру. Пока провожу все эти элементарные процедуры, обращаю внимание на журнальный столик возле кровати. А там чего только нет, из лекарств. Вся аптека при простудных заболеваниях и фарингите. Я уже себе в уме этот диагноз и выставил. ОРВИ. Острая респираторно вирусная инфекция. Плюс фарингит. -Я вижу что у вас уже все необходимые для ребенка лекарства имеются. Обращаюсь к маме. - И даже больше чем ему необходимо. Мама немножко засмущалась и порозовела. - Вы случайно не в аптеке работаете? Это я так, уже, чисто риторически поинтересовался. И оказывается сразу попал в точку. - Да, я провизор. А папу моего вы наверное знаете. Он начальник кафедры фармакологии, у вас в академии. Лучше бы она этого не говорила. Я то уже закаленный, и вида не подал. Но представляю что могло бы случиться с некоторыми из моего взвода. С менее устойчивой психикой. - Вот и хорошо. Тогда мне меньше работы. Не надо выписывать рецепты. Я так понимаю, что вас интересует только больничный? По уходу? - Да, вы правы, мне нужен был ваш визит, чтобы официально оформить больничный лист. Фу слава Богу, подумал я про себя, и перевел дух. Страшно представить, если бы мне пришлось выписывать рецепт для племянника, известнейшего фармаколога в СССР, героя социалистического труда, профессора Виноградова В.М. И если бы я там чего ни будь выписал не то, или не так. Собираю нервы в кулак и спокойно оформляю больничный лист. Нам такое право уже в тот период давали. Желаю ребенку скорейшего выздоровления, и направляюсь к прихожей. В это время, за моей спиной открывается какая то не помеченная мною боковая дверь, и я слышу приглушенный голос: - он уже ушел? Я автоматически оглядываюсь, и тем самым ставлю самого профессора в крайне неловкое положение. Он тоже в домашнем, стеганом халате, с минимум двухнедельной щетиной, смутившись, смотрит на меня. - Ой, вы извините, я просто не хотел, чтобы вы меня увидели в таком виде. Я немного сам приболел... Начал он еще что то там бормотать в свое оправдание. - Да что вы , что вы товарищ профессор... Промычал я в ответ, а сам еще быстрее метнулся в прихожую. Обулся, оделся и выскочил на улицу. Через пару дней, дежуря по факультету, мне на глаза попалось пару открыток. На адрес, профессора Виноградова. Соболезнования в связи со смертью супруги. Вот почему он тогда был в таком запущенном состоянии, подумал я. А пока бегу на наш сборный пункт. Бегу,и думаю. Так вот как у нас живет академическая профессура. Ведь буквально за стенкой его квартиры, начинаются апартаменты бывшего Зимнего дворца. И в хоромах, которые занимает герой соцтруда, видимо тоже когда то жил какой то крупнейший чин, из царских сановников. Вот так мне единожды, удалось одним глазом заглянуть туда, где никогда больше бывать не приходилось. Поговаривали в нашей курсантской среде, что героя он получил за то что изобрел на олимпиаду восемьдесят, допинги, которые еще не могли обнаружить в крови спортсменов, на то время. Когда я доложил преподавателю у кого я только что был на вызове. Ему самому чуть плохо не стало. - Надеюсь, вам не пришлось выписывать рецепты? Прошептал он. - Никак нет. Личный состав группы тоже напрягся и замер. Видимо каждый подумал о себе в этой ситуации. Хотя мы фармакологию уже прошли и экзамен сдали. Но малейший прокол в таких обстоятельствах, мог плохо кончиться для любого из нас, и для преподавателя в частности. Конечно, если бы профессор оказался каким то самодуром. К счастью, Виноградов был человек умнейший, да и я ничего такого не допустил.
Случайная встреча.. Любопытная многим 🙂
