Атмосфера наполнилась чарами, и Тиффани почти видела, как ведьмы борются с ними. Те, что были неопытнее других, как Аннаграмма, Петулия с Летицией, и Димити с Хенгиетой — внезапно обмякли, и их лица превратились в безжизненные кукольные.
Как и другие ведьмы, Петулия почувствовала, что мир весь целиком принадлежит ей, все, что в нем есть до последней крупицы. А затем, что ее мечты, как и мечты остальных, разрушены. Кем она себя возомнила? Ее никто не любит, не хочет иметь с ней дела. Она ничто. Никому не нужна. Каждому известно, какая она неумеха. Для всех будет лучше, если она умрет. Или даст свиньям себя затоптать в грязи, а может и этого будет недостаточно. Петулия вскрикнула.
Тиффани двинулась к Ночной тени, словно прорываясь сквозь оболочку пузыря. Эльф поддалась, и ее чары исчезли. Но все до единого выглядели потрясенными. За исключением, мисс Ирвиг.
— Ну, и что такого? — деловито рявкнула пожилая ведьма. — Чем вы все тут занимались?
— Разве, Мисс Ирвиг, вы не почувствовали себя мелкой, несчастной и ненужной? И абсолютно бесполезной?