Если до утра успеем в укрытие.
Жарк обнаружился неподалеку.
Сначала Ирлану показалось, что впереди, на дороге, лежит большой камень, но подъехав поближе, он обнаружил сладко посапывающего слугу.
Окрик, тряска за плечо не помогли.
Жарк не просыпался с упорством младенца.
– Ладно, я сам за ним присмотрю, – пришел на помощь Орикс.
Приподнял, придерживая за талию, с намерением закинуть на опустившегося на колени верблюда, но тут Жарк дернулся, заваливаясь на мужчину, и тот, не удержав равновесия, с ругательством приземлился спиной на камни, а сверху его придавил так и не проснувшийся Жарк.
Завозился, чмокнул сладко, всхрапнул и вдруг, не открывая глаз, потянулся к Ориксу.
– Я твой персик, дорогая.
Ирлан хрюкнул и торопливо закрыл ладонью рот, сдерживая рвущийся наружу хохот.
– Тьфу!
Охранника перекосило, и он поспешно спихнул с себя ношу.
Вскочил, вытирая лицо краем платка.
– Что, к темным, с ним такое?
– Его страх мешал, я добавила кое-что в траву, – пояснила Анди, спешиваясь и подходя ближе.
Перевернула Жарка, вгляделась в лицо, объявила:
В белом фартуке.
– Это женщина.
Большая.
Орикс поморщился:
Мужчины переглянулись.
– возмущенно спросил сквозь зубы.
– У меня же лицо колючее!
Он действительно не брился с момента выхода в пустыню, и на щеках была заметна щетина.
Анди в ответ пожала плечами.
...
И караван двинулся дальше.
Жарку снился прекрасный сон.
Он и женщина.
Мягкая постель.
Чистое белье.
Запах сдобы.
Пышные формы под рукой.
Потянулся сладко, ощущая, как талию стиснула сильная рука.
Да-а-а, ему никогда не нравились хлипкие барышни, которых ни ухватить, ни ущипнуть.
То ли дело местная кухарка.
Вот это женщина.
И он, мурлыкнув, потерся щекой о мягкую грудь.
Кожу царапнуло что-то жесткое, а сверху недовольно посоветовали перестать маяться дурью.
– Просыпался бы ты уже, персик, а то всю куртку слюнями залил, – с явным раздражением проговорил знакомый голос.
Отстранился, вытер лицо рукавом.
Жарк моргнул.
Протер глаза.
Спросил с обидой, не мог не спросить:
...🙂
В тему " гомо- сюжетов сна"🙂
