dok34.ru
Moderator
В 1911 году зашаталась маньчжурская династия Цин, правившая Китаем с 1644 года. На юге провинции одна за другой объявляли о выходе из империи и переходили в лагерь сторонников республиканской формы правления. В крови гражданской войны рождалась будущая КНР.
Но и север не был монолитом. 1 декабря 1911 года монголы объявили о создании своего независимого государства. Глава буддистов Монголии Богдо-гэгэн VIII стал великим ханом. Толпы кочевников окружили Ховд, столицу провинции, и потребовали от китайского губернатора, признать власть Богдо-гэгэна. Губернатор отказался. Началась осада. Город стоял непоколебимо, все попытки штурма отбивались с большими потерями для атакующих.
Так продолжалось до августа 1912 года, пока под стенами не появился национальный герой Дамбиджалцан, он же Джа-лама, которому монголы поклонялись как живому богу.
Впервые уроженец Астраханской губернии Амур Санаев, он же Дамбиджалцан, появился в Монголии в 1890 году. 30-летний калмык выдавал себя за внука Амурсаны — легендарного джунгарского князя, вождя освободительного движения в Монголии в середине XVIII века. «Внук Амурсана» ходил по Монголии, ругал китайцев и призывал к борьбе с завоевателями. Китайцы схватили возмутителя порядка и хотели казнить, но тот, к их неудовольствию, оказался российским подданным. Власти передали арестованного русскому консулу и попросили забрать его обратно к себе и желательно навсегда. Консул отправил несостоявшегося вождя народного восстания пешим этапом в Россию.
В 1910 году Дамбиджалцан снова появился в Монголии, но уже не как потомок Амурсана, а как Джа-лама. В течение нескольких месяцев он навербовал себе несколько тысяч почитателей, начал партизанскую войну против китайцев и стал не просто одним из самых, авторитетных полевых командиров, а объектом веры и поклонения тысяч и тысяч людей. О его неуязвимости ходили легенды, о его учености и святости слагались песни.
Под стены Ховда он явился с отрядом в несколько тысяч всадников. Разузнав от перебежчика, что защитники города испытывают недостаток в боеприпасах, он приказал пригнать несколько тысяч верблюдов, привязать к хвосту каждого горящий фитиль и погнал их ночью под стены.
Зрелище было не для слабонервных. Китайцы открыли огонь. Когда грохот пальбы начал стихать (у обороняющихся стали заканчиваться патроны), Джа-лама повел своих воинов на штурм.
Город был взят и отдан на разграбление. Потомки Чингисхана вырезали все китайское население Ховда. Джа-лама устроил торжественную публичную церемонию освящения своего боевого знамени. Были зарезаны пять пленных китайцев, Джа-лама лично вырывал у них сердца и чертил ими кровавые символы на стяге. Благодарный Богдо-гэгэн наградил покорителя Ховда титулом святого князя и назначил правителем Западной Монголии. На снимках: Богдо-гэгэн - единственный великий хан независимой Монголии с конца XVII века и последний великий хан в её истории. 1911 год.
В своем уделе Джа-лама начал вводить порядки и обычаи Средневековья. За год было убито более 100 знатных монголов. Святой князь собственноручно пытал пленников, срезал кожу с их спин, отрезал несчастным носы и уши, выдавливал глаза, заливая в окровавленные глазницы жертв расплавленную смолу. Одно из самых шокирующих деяний Джа-ламы – использование в магических обрядах человеческой кожи, называемой тулум. Причем снимали ее с живой жертвы древним способом – цельным мешком, практически без разрезов, что позволяло после засолки и просушки сохранять форму тела. В частности, по приказу Джа-ламы так была снята кожа с некоего «киргизского князя Хайсана», схваченного отрядом ламы в 1913 году.
Богдо-гэгэна все эти зверства нисколько не трогали, но Джа-лама все чаще выказывал свое неповиновение великому хану, постепенно превращая Западную Монголию в отдельное государство. Богдо-гэгэн обратился к помощи северного соседа — России.
России было совсем не все равно, что творится по ту сторону ее границы. Мало того что в Китае идет гражданская война, так еще прямо на глазах формируется и крепнет бандитское государство. Того и гляди не сегодня-завтра начнутся набеги наследников Золотой Орды за данью.
Поэтому в феврале 1914 года сотня забайкальских казаков отправилась в экспедицию в Западную Монголию и, не потеряв ни одного человека, привезла в Томск непобедимого Джа-ламу, «одним взглядом убивающего полчища врагов». При обыске в его жилище были обнаружены мумифицированные фрагменты человеческих тел, и засоленная и высушенная кожа. При этом русские офицеры увезли кожу с собой как вещественное доказательство жестокости Джа-ламы.
Главные деятели Кобдского края (Джа-лама второй справа) и кожа, снятая с киргиза. 1913 год.
Монгольского бога отправили в ссылку под надзор полиции в родную Астрахань. На этом могла бы и закончиться история этого авантюриста, но грянула революция.
В январе 1918 года, когда в Астрахани уже никому не было дела до ссыльного калмыка (в городе шли уличные бои), Дамбиджалцан собрал вещи и отправился на восток, обратно в Монголию.
Там в это время царил полный хаос. По степи гуляли десятки банд, живущих разбоем и грабежом. С прибытием Джа-ламы банд стало на одну больше. Учтя опыт 1914 года, Джа-лама в Джунгарии руками рабов построил крепость Тенпай-Байшин. Гарнизон составляли 300 хорошо вооруженных воинов. И в каждом стойбище по зову святого ламы сотни мужчин готовы были стать под его знамена. Главной статьей доходов «государства» были грабежи караванов. В то время по монгольским степям туда-сюда ходили и скакали отряды китайцев, барона Унгерна, красного Сухэ-Батора. Джа-лама воевал со всеми и не примыкал ни к кому, стремясь сохранить за собой статус феодального владетеля.
Про него рассказывали, что он заговорен, и как после боев бесстрашный командир вытряхивал из халата десятки застрявших в нем пуль. Он рассказывал сподвижникам, что враги бессильны против его божественной ауры. Монголы передавали из уст в уста, что однажды их вождь, уходя от преследования большого отряда казаков, остановился, повернулся в сторону приближающейся погони и что-то зашептал. В тот же миг русские всадники остановились, и стали друг друга рубить шашками и колоть пиками, представляя, что сражаются с врагом.
В 1921 году власть в стране при поддержке Москвы взяло Народное правительство Монголии. Постепенно оно брало под свой контроль дальние районы страны. В 1922 году дошла очередь и до территории, контролируемой Джа-ламой. 7 октября служба Государственной внутренней охраны (монгольская ЧК) получила документ, начинавшийся словами «совершенно секретно». Это было распоряжение о ликвидации Джа-ламы. На снимке Джа-лама позирует на привале, 1920 год.
Сперва хотели выманить его в Ургу. В Тенпай-Байшин ушло письмо с предложением Джа-ламе принять пост министра Западной Монголии с предоставлением неограниченных полномочий на всей контролируемой им территории. Для торжественной церемонии передачи власти его приглашали в столицу. Осторожный Джа-лама в Ургу ехать отказался, а попросил выслать полномочных представителей к нему вместе со всеми документами.
В Западную Монголию отправилась правительственная делегация. Во главе ее ехали действительно высокопоставленные лица: начальник разведывательной службы Монголии Балдандорж и видный военачальник Нанзад. Еще в составе делегации ехал человек в форме чиновника первого ранга — это был калмык Харти Кануков, советник Советской России при разведывательном отделе. Именно эти трое и руководили операцией.
Джа-лама согласился пропустить в свою крепость только несколько человек, а непосредственно встретиться лишь с двумя. Пошли Нанзад и солдат Дугар-бейсе. Красные послы изображали из себя верных почитателей Джа-ламы, и на второй день, когда владыка Западной Монголии оказался на короткое время один, Дугар опустился перед ним на колени и попросил святого благословения. Когда лама поднял руки, он схватил его за запястья. Стоявший рядом Нанзад выхватил искусно спрятанный револьвер и выстрелил в ламу. Выскочив на улицу, посланцы Урги выстрелами в воздух дали сигнал своим товарищам, что пора приступать ко второй части операции — захвату крепости и ликвидации бандитского гнезда.
Тенпай-Байшин была захвачена за несколько минут и без выстрелов. Гибель живого бога так потрясла солдат гарнизона, что они не оказывали ни малейшего сопротивления. Всех обитателей крепости собрали на площади, нескольких приближенных Джа-ламы тут же расстреляли, а затем разожгли костер, на котором сожгли останки того, кто, как считалось, в молодости съел листья дерева жизни, дарующего бессмертие.
Почитателям грозного святого приказали расходиться по домам, объявив, что их бог был простым смертным человеком, к тому же бандитом. На следующий день отряд покинул крепость. Во главе ехал Дугар-бейсе с надетой на пику головой Джа-ламы.
Голову долгое время возили по всей Монголии: «Вот он, грозный Джа-лама, которого победило народное правительство!», пока в 1925 году находившийся в стране монголовед Казакевич не выпросил у властей этот «раритет» и с дипломатической почтой не переправил его в Ленинград.
С тех пор, в Кунсткамере вот уже 100 лет хранится этот страшный экспонат. Он никогда не выставлялся на всеобщее обозрение и вряд ли когда-нибудь будет выставлен. В описи запасника под номером 3394 он значится как «Голова монгола». 1926 год.
....Вера бывает разная
... собственно он сформировал текущую картину мира у массы людей...как это много раз бывало в реале..
Но и север не был монолитом. 1 декабря 1911 года монголы объявили о создании своего независимого государства. Глава буддистов Монголии Богдо-гэгэн VIII стал великим ханом. Толпы кочевников окружили Ховд, столицу провинции, и потребовали от китайского губернатора, признать власть Богдо-гэгэна. Губернатор отказался. Началась осада. Город стоял непоколебимо, все попытки штурма отбивались с большими потерями для атакующих.
Так продолжалось до августа 1912 года, пока под стенами не появился национальный герой Дамбиджалцан, он же Джа-лама, которому монголы поклонялись как живому богу.
Впервые уроженец Астраханской губернии Амур Санаев, он же Дамбиджалцан, появился в Монголии в 1890 году. 30-летний калмык выдавал себя за внука Амурсаны — легендарного джунгарского князя, вождя освободительного движения в Монголии в середине XVIII века. «Внук Амурсана» ходил по Монголии, ругал китайцев и призывал к борьбе с завоевателями. Китайцы схватили возмутителя порядка и хотели казнить, но тот, к их неудовольствию, оказался российским подданным. Власти передали арестованного русскому консулу и попросили забрать его обратно к себе и желательно навсегда. Консул отправил несостоявшегося вождя народного восстания пешим этапом в Россию.
В 1910 году Дамбиджалцан снова появился в Монголии, но уже не как потомок Амурсана, а как Джа-лама. В течение нескольких месяцев он навербовал себе несколько тысяч почитателей, начал партизанскую войну против китайцев и стал не просто одним из самых, авторитетных полевых командиров, а объектом веры и поклонения тысяч и тысяч людей. О его неуязвимости ходили легенды, о его учености и святости слагались песни.
Под стены Ховда он явился с отрядом в несколько тысяч всадников. Разузнав от перебежчика, что защитники города испытывают недостаток в боеприпасах, он приказал пригнать несколько тысяч верблюдов, привязать к хвосту каждого горящий фитиль и погнал их ночью под стены.
Зрелище было не для слабонервных. Китайцы открыли огонь. Когда грохот пальбы начал стихать (у обороняющихся стали заканчиваться патроны), Джа-лама повел своих воинов на штурм.
Город был взят и отдан на разграбление. Потомки Чингисхана вырезали все китайское население Ховда. Джа-лама устроил торжественную публичную церемонию освящения своего боевого знамени. Были зарезаны пять пленных китайцев, Джа-лама лично вырывал у них сердца и чертил ими кровавые символы на стяге. Благодарный Богдо-гэгэн наградил покорителя Ховда титулом святого князя и назначил правителем Западной Монголии. На снимках: Богдо-гэгэн - единственный великий хан независимой Монголии с конца XVII века и последний великий хан в её истории. 1911 год.
В своем уделе Джа-лама начал вводить порядки и обычаи Средневековья. За год было убито более 100 знатных монголов. Святой князь собственноручно пытал пленников, срезал кожу с их спин, отрезал несчастным носы и уши, выдавливал глаза, заливая в окровавленные глазницы жертв расплавленную смолу. Одно из самых шокирующих деяний Джа-ламы – использование в магических обрядах человеческой кожи, называемой тулум. Причем снимали ее с живой жертвы древним способом – цельным мешком, практически без разрезов, что позволяло после засолки и просушки сохранять форму тела. В частности, по приказу Джа-ламы так была снята кожа с некоего «киргизского князя Хайсана», схваченного отрядом ламы в 1913 году.
Богдо-гэгэна все эти зверства нисколько не трогали, но Джа-лама все чаще выказывал свое неповиновение великому хану, постепенно превращая Западную Монголию в отдельное государство. Богдо-гэгэн обратился к помощи северного соседа — России.
России было совсем не все равно, что творится по ту сторону ее границы. Мало того что в Китае идет гражданская война, так еще прямо на глазах формируется и крепнет бандитское государство. Того и гляди не сегодня-завтра начнутся набеги наследников Золотой Орды за данью.
Поэтому в феврале 1914 года сотня забайкальских казаков отправилась в экспедицию в Западную Монголию и, не потеряв ни одного человека, привезла в Томск непобедимого Джа-ламу, «одним взглядом убивающего полчища врагов». При обыске в его жилище были обнаружены мумифицированные фрагменты человеческих тел, и засоленная и высушенная кожа. При этом русские офицеры увезли кожу с собой как вещественное доказательство жестокости Джа-ламы.
Главные деятели Кобдского края (Джа-лама второй справа) и кожа, снятая с киргиза. 1913 год.
Монгольского бога отправили в ссылку под надзор полиции в родную Астрахань. На этом могла бы и закончиться история этого авантюриста, но грянула революция.
В январе 1918 года, когда в Астрахани уже никому не было дела до ссыльного калмыка (в городе шли уличные бои), Дамбиджалцан собрал вещи и отправился на восток, обратно в Монголию.
Там в это время царил полный хаос. По степи гуляли десятки банд, живущих разбоем и грабежом. С прибытием Джа-ламы банд стало на одну больше. Учтя опыт 1914 года, Джа-лама в Джунгарии руками рабов построил крепость Тенпай-Байшин. Гарнизон составляли 300 хорошо вооруженных воинов. И в каждом стойбище по зову святого ламы сотни мужчин готовы были стать под его знамена. Главной статьей доходов «государства» были грабежи караванов. В то время по монгольским степям туда-сюда ходили и скакали отряды китайцев, барона Унгерна, красного Сухэ-Батора. Джа-лама воевал со всеми и не примыкал ни к кому, стремясь сохранить за собой статус феодального владетеля.
Про него рассказывали, что он заговорен, и как после боев бесстрашный командир вытряхивал из халата десятки застрявших в нем пуль. Он рассказывал сподвижникам, что враги бессильны против его божественной ауры. Монголы передавали из уст в уста, что однажды их вождь, уходя от преследования большого отряда казаков, остановился, повернулся в сторону приближающейся погони и что-то зашептал. В тот же миг русские всадники остановились, и стали друг друга рубить шашками и колоть пиками, представляя, что сражаются с врагом.
В 1921 году власть в стране при поддержке Москвы взяло Народное правительство Монголии. Постепенно оно брало под свой контроль дальние районы страны. В 1922 году дошла очередь и до территории, контролируемой Джа-ламой. 7 октября служба Государственной внутренней охраны (монгольская ЧК) получила документ, начинавшийся словами «совершенно секретно». Это было распоряжение о ликвидации Джа-ламы. На снимке Джа-лама позирует на привале, 1920 год.
Сперва хотели выманить его в Ургу. В Тенпай-Байшин ушло письмо с предложением Джа-ламе принять пост министра Западной Монголии с предоставлением неограниченных полномочий на всей контролируемой им территории. Для торжественной церемонии передачи власти его приглашали в столицу. Осторожный Джа-лама в Ургу ехать отказался, а попросил выслать полномочных представителей к нему вместе со всеми документами.
В Западную Монголию отправилась правительственная делегация. Во главе ее ехали действительно высокопоставленные лица: начальник разведывательной службы Монголии Балдандорж и видный военачальник Нанзад. Еще в составе делегации ехал человек в форме чиновника первого ранга — это был калмык Харти Кануков, советник Советской России при разведывательном отделе. Именно эти трое и руководили операцией.
Джа-лама согласился пропустить в свою крепость только несколько человек, а непосредственно встретиться лишь с двумя. Пошли Нанзад и солдат Дугар-бейсе. Красные послы изображали из себя верных почитателей Джа-ламы, и на второй день, когда владыка Западной Монголии оказался на короткое время один, Дугар опустился перед ним на колени и попросил святого благословения. Когда лама поднял руки, он схватил его за запястья. Стоявший рядом Нанзад выхватил искусно спрятанный револьвер и выстрелил в ламу. Выскочив на улицу, посланцы Урги выстрелами в воздух дали сигнал своим товарищам, что пора приступать ко второй части операции — захвату крепости и ликвидации бандитского гнезда.
Тенпай-Байшин была захвачена за несколько минут и без выстрелов. Гибель живого бога так потрясла солдат гарнизона, что они не оказывали ни малейшего сопротивления. Всех обитателей крепости собрали на площади, нескольких приближенных Джа-ламы тут же расстреляли, а затем разожгли костер, на котором сожгли останки того, кто, как считалось, в молодости съел листья дерева жизни, дарующего бессмертие.
Почитателям грозного святого приказали расходиться по домам, объявив, что их бог был простым смертным человеком, к тому же бандитом. На следующий день отряд покинул крепость. Во главе ехал Дугар-бейсе с надетой на пику головой Джа-ламы.
Голову долгое время возили по всей Монголии: «Вот он, грозный Джа-лама, которого победило народное правительство!», пока в 1925 году находившийся в стране монголовед Казакевич не выпросил у властей этот «раритет» и с дипломатической почтой не переправил его в Ленинград.
С тех пор, в Кунсткамере вот уже 100 лет хранится этот страшный экспонат. Он никогда не выставлялся на всеобщее обозрение и вряд ли когда-нибудь будет выставлен. В описи запасника под номером 3394 он значится как «Голова монгола». 1926 год.
... собственно он сформировал текущую картину мира у массы людей...как это много раз бывало в реале..
