Я хотел поблагодарить вас за то, что пристроили Вареньку к делу.
Я улыбнулась.
— А она-то надеялась… — Я не стала договаривать. Если Стрельцов не дурак — поймет, а если дурак — незачем ему знать.
— Разозлить меня? — рассмеялся он в ответ. — Я ее пожурил, чтобы кузина не потеряла интерес к своему новому увлечению. Но на самом деле рыбачить, хоть и не слишком пристало барышне ее круга, все же лучше, чем слагать песни о несчастной любви и изводить окружающих капризами, мстя за удаление от предмета воздыханий всем, кто не успеет увернуться. К тому же… — Он помолчал, взгляд его стал рассеянным, словно уходящим в давние воспоминания. — Кто знает, как может повернуться жизнь.
Я напряглась — сейчас он опять скажет какую-нибудь гадость в мой адрес, но Стрельцов смотрел куда-то в пространство.
— У меня был гувернер. Мне казалось, что он меня ненавидит, и я платил ему такой же незамутненной ненавистью, не упуская возможности досадить. Самолюбивый мальчишка, я не понимал, сколько боли и унижения скрывается за его строгостью.
— Унижения? — не поняла я. — Ваши родители плохо обращались с ним?
— Не хуже, чем с другими слугами. Но тому, кто когда-то носил графский титул, хлеб служения горек. Он бежал из Лангедойля, когда чернь свергла короля
...
Стрельцов посмотрел мне в глаза.
— Ваш мир рухнул, но вы не сломались. Я уверен, теперь, взяв жизнь в свои руки, вы справитесь с хозяйством и сумеете обеспечить себя. Варвара… Вчера я хотел увезти ее отсюда, немедленно. А сегодня увидел, как она ловит рыбу. Она выглядела счастливой. Я очень хочу, чтобы ее жизнь была безоблачной, — повторил он. — Но, как известно, человек предполагает, а Господь располагает.
Он помолчал, не отводя взгляда.
— У меня было время обдумать наш вчерашний спор. Я по-прежнему считаю, что не следовало посвящать ее в некоторые… неважно. Но вы были правы, говоря об оранжерейном цветке
Спасибо за доверие, — только и смогла ответить я.
— Не стоит. — Он едва заметно улыбнулся. — Все мы учимся становиться чуть лучше, чем были вчера.
Какое-то время мы шли рядом молча, и молчание это было уютным — не пустота, которую мучительно хочется заполнить, а покой, наполненный щебетом птиц и шелестом листьев. Полкан трусил перед нами, что-то вынюхивая.
— Удивительно, как изменился пес всего за один вечер, — сказал Стрельцов.
В самом деле, от вчерашнего тощего и облезлого создания не осталось и следа. Конечно, он не набрал за один день здоровый вес, но это успешно скрывала лоснящаяся шерсть и распушившиеся штаны
Кто бы ни был его хозяином до меня, я ему Полкана не верну. Довести шикарного пса до такого состояния, когда всего-то и надо — немного заботы и любви.
Полкан стремительно дернулся вперед, клацнув зубами. Обернулся, будто понимая, что говорят о нем. Из пасти свисал мышиный хвостик, который тут же исчез.
— Немного заботы и любви… — задумчиво повторил Стрельцов. — Это куда больше, чем вы думаете: многие люди проживают всю жизнь, так и не получив того, что вы так просто подарили бродячему псу за какой-то вечер.
Он встряхнулся, будто отгоняя какие-то мысли, и добавил преувеличенно бодрым тоном:
— Вон уже и пруд виден. Не выдавайте меня Вареньке
...это пока инета не было, читал " в стол"🙂
