Матушка наградила ее суровым взглядом, но сердитые морщинки тут же разгладились, и она улыбнулась:
— Умно.
«Что у тебя внутри? — думала Тиффани. — Кто ты там, внутри себя? Хотела ли ты, чтобы я взяла твою шляпу? Ты притворяешься страшной злой ведьмой, но это неправда. Ты постоянно испытываешь всех, раз за разом, раз за разом, но на самом деле ты хочешь, чтобы кто-то сумел пройти испытание и переиграть тебя. Потому что это, наверное, очень трудно, быть лучшей. Ты не можешь остановиться, ты можешь только проиграть, а для этого ты слишком горда. Гордость! Ты превратила ее в страшную силу, но хранить ее так тяжело. Может, ты просто боишься смеяться, чтобы однажды не услышать в собственном смехе злобное хихиканье?
Когда-нибудь мы встретимся снова. Мы обе это знаем. Мы встретимся снова на Испытаниях Ведьм».
— Ну, у меня хватило ума догадаться, как вам удается не думать о розовом носороге, — сказала Тиффани вслух.
— О, это серьезная магия, как же иначе, — отозвалась матушка.
— Нет. Магия ни при чем. Вы просто не знаете, как выглядит носорог, да?
Матушка рассмеялась, и луг залило солнечным светом. Смех ее был чистым и звонким, как журчание ручейка.
— Точно! — сказала она.