Пользователь #98
Well-Known Member
Теперь про язык. Бихевиоризм, рассматривающий организм как «черный ящик» и оперирующий лишь стимулами и реакциями, безусловно, открыл много проблем в обучении. Но он, как ты верно заметила, недостаточен для объяснения сложности поведения, особенно человеческого. Однако модель Шумилова, хоть и опирается на формирование связей в ответ на сочетание событий (что имеет некоторое сходство с ассоциативным научением), идет дальше, пытаясь показать механизм этих процессов на уровне нейронных взаимодействий.
Объяснить язык простым «стимул-реакция» невозможно. Однако в рамках модели Шумилова, как я понял, язык – это формирование колоссального, многоуровневого, иерархического массива связей между нейронами, отображающими звуки, понятия, синтаксические структуры. Огромное количество нейронов и связей (а каждую секунду в мозге образуется примерно 30к связей между нейронами) в человеческом мозге позволяет сформировать такую сложную систему. «Врожденная грамматика» Хомского, на мой взгляд, может быть интерпретирована не как готовые правила, а как генетически обусловленная предрасположенность определенных зон мозга к формированию связей определенного типа, специфичных для обработки лингвистической информации, что облегчает и ускоряет усвоение языка. То есть, топология нейронных сетей в «языковых» зонах может быть изначально более благоприятна для образования сложных рекурсивных структур, необходимых для грамматики. Простого подкрепления здесь мало; нужна соответствующая «аппаратная» база и огромный объем обучающей информации (раздражителей) (речь окружающих, учебный материал и т.п.).
Касаемо невербального аутизма. Если у индивида имеются нарушения на уровне нейронной «аппаратуры» – например, проблемы с образованием связей в областях, отвечающих за социальное взаимодействие или обработку речи, или аномальные пороги возбуждения нейронов, – то простое «положительное и отрицательное подкрепление» не устранит эту глубинную причину.
Дальше.
Посмотрим на бихевиоризм в сексологии (упрощенно):
1) Рассматривает внешние стимулы (эрогенные зоны, вид/запах партнера, социальные сигналы) и реакции на них (возбуждение, определенные действия).
2) Объясняет формирование сексуальных предпочтений и поведения через ассоциативное научение: положительное подкрепление (удовольствие, удовлетворение) закрепляет определенные стимулы и реакции, отрицательное – ослабляет.
3) «Мозг» остается «черным ящиком». Что там внутри происходит – не его предмет. Главное – наблюдаемая связь «стимул-реакция».
Теперь то, что говорит Шумилов:
1) В основе сексуальной мотивации лежат не только внешние стимулы, но и внутренние физиологические процессы. Гормональные изменения, накопление определенных веществ, физиологическое и (или) психическое напряжение – все это создает состояние «дискомфорта», от которого нервная система стремится избавиться. Это первичный, безусловный двигатель. Бихевиоризм не так глубоко копает в эту сторону.
2) Когда этот внутренний «дискомфорт» (одновременное возбуждение соответствующих нейронных ансамблей) совпадает по времени с возбуждением нейронов от внешних стимулов (вид, запах, прикосновение, слова, образы), между этими нейронами образуются связи. И не просто одна связь, а мириады связей, формирующих сложнейшую сеть (ансамбли).
3) Именно уникальная история таких одновременных возбуждений у каждого индивида и формирует его сугубо индивидуальные предпочтения. Почему один человек находит привлекательным один тип внешности, а другой – совершенно иной? Потому что в их прошлом опыте возбуждение от первичных сексуальных «раздражителей» совпало с возбуждением от нейронов, обрабатывающих именно эти зрительные (или иные) образы. Бихевиоризм может сказать, что это результат подкрепления, но не объяснит, как этот след фиксируется на нейронном уровне и почему он столь специфичен. Шумилов же прямо говорит: образовалась прочная парная связь (или множество таких связей).
4) Любовь, страсть, ревность - это не реакции, а сложные состояния, которые возникат в результате активации обширных, взаимосвязанных нейронных сетей. «Любовь» – опять таки, это результат формирования огромного количества положительно «окрашенных» (то есть ведущих к прогнозу минимизации «боли» и максимизации «удовольствия») связей с образом конкретного человека, затрагивающих не только сексуальные, но и социальные, интеллектуальные, эмоциональные качества. Бихевиоризм здесь бессилен.
5) Если мы говорим про мотивацию в поиске партнера, стремление к близости, то объясняется это просто: это результат работы нейронной сети, постоянно осуществляющей многозвенное прогнозирование. НС прогнозирует (а ведь очень важно, что НС смотрит не только на то, что просиходит сейчас, но и прогнозирует, с какими раздражителями мозг столкнётся в будущем) , что определенные действия (например, ухаживание) приведут к желаемому результату (удовлетворению, минимизации «боли» одиночества). Эта мотивация – это активный процесс, управляемый внутренней логикой работы сети, основанной на прошлом опыте (следах).
6) Новые сильные впечатления могут формировать новые, конкурирующие связи. Этим можно объяснить изменение сексуальных предпочтений со временем или угасание страсти – старые пути «зарастают», новые «протаптываются». Бихевиоризм скорее констатирует изменение поведения, не объясняя его внутреннюю нейронную динамику.
Объяснить язык простым «стимул-реакция» невозможно. Однако в рамках модели Шумилова, как я понял, язык – это формирование колоссального, многоуровневого, иерархического массива связей между нейронами, отображающими звуки, понятия, синтаксические структуры. Огромное количество нейронов и связей (а каждую секунду в мозге образуется примерно 30к связей между нейронами) в человеческом мозге позволяет сформировать такую сложную систему. «Врожденная грамматика» Хомского, на мой взгляд, может быть интерпретирована не как готовые правила, а как генетически обусловленная предрасположенность определенных зон мозга к формированию связей определенного типа, специфичных для обработки лингвистической информации, что облегчает и ускоряет усвоение языка. То есть, топология нейронных сетей в «языковых» зонах может быть изначально более благоприятна для образования сложных рекурсивных структур, необходимых для грамматики. Простого подкрепления здесь мало; нужна соответствующая «аппаратная» база и огромный объем обучающей информации (раздражителей) (речь окружающих, учебный материал и т.п.).
Касаемо невербального аутизма. Если у индивида имеются нарушения на уровне нейронной «аппаратуры» – например, проблемы с образованием связей в областях, отвечающих за социальное взаимодействие или обработку речи, или аномальные пороги возбуждения нейронов, – то простое «положительное и отрицательное подкрепление» не устранит эту глубинную причину.
Дальше.
Посмотрим на бихевиоризм в сексологии (упрощенно):
1) Рассматривает внешние стимулы (эрогенные зоны, вид/запах партнера, социальные сигналы) и реакции на них (возбуждение, определенные действия).
2) Объясняет формирование сексуальных предпочтений и поведения через ассоциативное научение: положительное подкрепление (удовольствие, удовлетворение) закрепляет определенные стимулы и реакции, отрицательное – ослабляет.
3) «Мозг» остается «черным ящиком». Что там внутри происходит – не его предмет. Главное – наблюдаемая связь «стимул-реакция».
Теперь то, что говорит Шумилов:
1) В основе сексуальной мотивации лежат не только внешние стимулы, но и внутренние физиологические процессы. Гормональные изменения, накопление определенных веществ, физиологическое и (или) психическое напряжение – все это создает состояние «дискомфорта», от которого нервная система стремится избавиться. Это первичный, безусловный двигатель. Бихевиоризм не так глубоко копает в эту сторону.
2) Когда этот внутренний «дискомфорт» (одновременное возбуждение соответствующих нейронных ансамблей) совпадает по времени с возбуждением нейронов от внешних стимулов (вид, запах, прикосновение, слова, образы), между этими нейронами образуются связи. И не просто одна связь, а мириады связей, формирующих сложнейшую сеть (ансамбли).
3) Именно уникальная история таких одновременных возбуждений у каждого индивида и формирует его сугубо индивидуальные предпочтения. Почему один человек находит привлекательным один тип внешности, а другой – совершенно иной? Потому что в их прошлом опыте возбуждение от первичных сексуальных «раздражителей» совпало с возбуждением от нейронов, обрабатывающих именно эти зрительные (или иные) образы. Бихевиоризм может сказать, что это результат подкрепления, но не объяснит, как этот след фиксируется на нейронном уровне и почему он столь специфичен. Шумилов же прямо говорит: образовалась прочная парная связь (или множество таких связей).
4) Любовь, страсть, ревность - это не реакции, а сложные состояния, которые возникат в результате активации обширных, взаимосвязанных нейронных сетей. «Любовь» – опять таки, это результат формирования огромного количества положительно «окрашенных» (то есть ведущих к прогнозу минимизации «боли» и максимизации «удовольствия») связей с образом конкретного человека, затрагивающих не только сексуальные, но и социальные, интеллектуальные, эмоциональные качества. Бихевиоризм здесь бессилен.
5) Если мы говорим про мотивацию в поиске партнера, стремление к близости, то объясняется это просто: это результат работы нейронной сети, постоянно осуществляющей многозвенное прогнозирование. НС прогнозирует (а ведь очень важно, что НС смотрит не только на то, что просиходит сейчас, но и прогнозирует, с какими раздражителями мозг столкнётся в будущем) , что определенные действия (например, ухаживание) приведут к желаемому результату (удовлетворению, минимизации «боли» одиночества). Эта мотивация – это активный процесс, управляемый внутренней логикой работы сети, основанной на прошлом опыте (следах).
6) Новые сильные впечатления могут формировать новые, конкурирующие связи. Этим можно объяснить изменение сексуальных предпочтений со временем или угасание страсти – старые пути «зарастают», новые «протаптываются». Бихевиоризм скорее констатирует изменение поведения, не объясняя его внутреннюю нейронную динамику.
