Для убежищ характерен особый тип отношений с реаль ностью, играющий важную роль в предупреждении пере хода к депрессивной позиции, который необходим для про цесса развития. В исследовании фетишизма Фрейд описал (Freud, 1927), как пациент устанавливает специфическое отношение к реальности, при котором она и не принимает ся, и не отвергается полностью, так что одновременно сосу ществуют и разными способами согласовываются противо речащие друг другу взгляды на реальность. На мой взгляд, в таком типе отношения к реальности отражен центральный аспект перверсивной установки. Это важно при сексуальных перверсиях, когда некоторые основные «факты жизни», такие как различие между полами или поколениями, одновременно и признаются, и отвергаются, но это имеет и более общее приложение к любому аспекту реальности, который трудно принять. В частности, это очень заметно в трудной задаче столкновения с реальностью старения и смерти, по отноше нию к которым часто формируется подобная перверсивная установка. Перверсивное псевдопринятие реальности явется одним из тех факторов, которые придают убежищам такую привлекательность для пациента, который может поддерживать достаточный уровень контакта с реальностью, чтобы казаться «нормальным», и в то же время избегать наи более болезненных ее аспектов. Второй аспект перверсии мы обнаруживаем, исследуя объектные отношения, на которых строится патологическая организация. Скрепляющие организацию воедино связи час то носят садомазохистский характер и приводят к жестокой тирании, при которой объекты и сам пациент беспощадно контролируются и запугиваются. Иногда садизм очевиден, но часто тирания идеализирована и привлекает пациента, так что становится зависимым от нее и нередко получает мазохистское удовлетворение в этом процессе. Только проделав длительную и мучительную работу, па циент начинает чувствовать, что он способен сказать «нет» влекущей тяге перверсии, когда ему доступны альтернатив ные источники помощи. Тогда он может ощутить себя не столь втянутым в патологическую организацию и почувствовать, что нуждается в ее защите только в те моменты, когда испыты вает особо сильный стресс. Зависимость ослабевает, и у паци ента хватает сил добиться большей независимости и обратить ся к психической реальности. Даже когда это возможно лишь частично, скорбь и переживание утраты приводят к частич ному восстановлению частей самости, и зависимость от ор ганизации ослабевает еще более. Тем не менее у пациента всегда сохраняется та часть личности, где он может скрыться, когда реальность становится невыносимой. Если становится ясным, чему служит область, где допускаются перверсивные отношения и перверсивное мышление, то пациент может ино гда принимать эти методы, не идеализируя их. В этом случае предоставляемая убежищем защита понимается как времен ное облегчение тревоги, но не как обеспечение реальной без опасности или возможности развития. Как и другие элементы внутреннего мира, убежище может теперь восприниматься более реалистично, и пациент может его принять.
