Больше информации... Что ж... Это сложно, потому что я плохо помню себя в тот период... Я с детства был очень боязливым, боялся чужого мнения, очень боялся осуждения. С детства не играл в подвижные игры с мальчишками. И игры, и мальчишки казались мне, в основном, глупыми, грубыми и слишком шумными что ли. С детства был созерцательным. В детсаду и младшей школе, в продленке, много был один, особняком. Это одновременно мучало и наслаждало. Сходился лучше с девочками в детсаду, в школе у меня был только один тихий застенчивый друг с пятого класса, до этого друзей не было. Я считался всегда умным, чуть ли не вундеркиндом, легко находил общий язык со взрослыми. По отношению к отцу испытывал, наверное, восторг, он был умным, с ним всегда было о чем поговорить и между нами почти не было барьеров. Кроме "мужских" тем: оружия, единоборств, войны и прочего. Я рано понял, что я самый слабый в группе, а затем - в классе, и все что связано было с физическим соперничеством вызывало отторжение и внутренний гнев, негодование. В семье быть физически развитым не требовалось, а требования коллектива, воспитателей и учителей я считал "варварством". Оно так и сейчас, к сожалению. Это уже сильнее меня. Жалость к себе, связанная со своей беспомощностью. Только теперь к физической слабости добавились проблемы с волей в остальных сферах. Кстати! Я не любил соперничество вообще. Страшно мучительно было проигрывать в любые игры (шахматы, города), особенно отцу. После любой неудачи замыкался в себе, злился. Кстати, была обратная сторона медали. Иногда, всего несколько раз за детство, я чувствовал неудержимую буйную радость, хотелось бегать, прыгать, играть, шутить, смеяться... Но это всегда плохо заканчивалось - либо ссорой со сверстниками, потому что я бывал неаккуратен с ними тогда, либо нагоняем от учителя. Взрослеть не хотел, наверное, потому что чувствовал, что не пережал ещё что-то важное, что нужно пережить в детстве. Что кололи мне из гормонов, не знаю, но у меня буквально за три недели появились признаки полового развития. Как только они появились, колоть мне все перестали. Прописали БАД "Веллмен", но я его тогда пить не стал. Стеснялся. В 15 лет нашёл ящик, коробку с папиными порнографическими журналами. Начал оннанировать. Представлял сцены со своими сверстниками, ребятами и девушками. Девушек, наверное, как-то стеснялся. Очень быстро остались одни ребята. Журналы выбросил. Привычка осталась. В 17 пришёл в Церковь. Особой борьбы с собой не было, просто переживания воцерковления были невероятно яркими и затмили все. Судя по ощущениям, у меня вырабатывались тогда сумасшедшие дозы дофамина, и тесторон тоже был довольно высоким. Я резко стал активнее, смелее и позитивнее. Но почему-то заставить себя учиться (это был 1 курс) было все сложнее. Голова отказывалась работать. Мне было хорошо, но как-то неправильно. Я испытывал эйфорию, но осозновал, что она искусственна. Закончилось все резким срывом, после которого я, увы ещё полтора года промаялся, не обращаясь к специалисту, в состоянии полного раздрая, в унынии, с крутящимися в голове изматывающими мыслями, не дающими покоя и во сне и наяву, со страшными и странными желаниями, тревожностью, истеричностью, агрессией, наконец, с вернувшееся гомосексуальностью. Врач, только увидев меня, поставил F20, но потом меня вёл врач другой, и он ставил то депрессию, то шизотипическое расстройство в разные периоды нашего общения. Он говорил, что для F20 я слишком хорошо всё осознаю, быстро восстанавливаюсь. Беда в том, что я так и не смог снова начать нормально учить или работать, только кое-как закончил бакалавриат. Причём, если меня чем-то заинтересовать, я могу разобраться в вопросе абсолютно любой сложности, но беда в именно в том, что нет интереса ни к чему. Кроме стихов иногда. А с девушкой все неплохо, мы общаемся, мне с ней интересно, она умная и творческая, но инфантильность порой совершенно накрывает.
